Мне хорошо известна латинская поговорка: de moritus aut bene, aut nihil[674]. Я охотно подчиняюсь устанавливаемому ею нравственному правилу до тех пор, пока оно касается частных дел. Но я не могу распространить это правило на государственных и общественных деятелей, ибо их деятельность и все результаты этой деятельности принадлежат обществу и истории. Поэтому я счел себя вправе написать и напечатать свои воспоминания.

Я написал свои воспоминания не для того, чтобы очернить или развенчать Скобелева; первое было бы бесполезно, а потому и глупо; второе было бы для меня совершенно непосильно. Я написал и напечатал свои воспоминания для того, чтобы иллюстрировать ими те мысли, которые изложены в статье «Военный подбор», которые я вполне разделяю и которые ни в каком случае не могут и не должны игнорироваться теперь, когда Цусимы, Мукдены и иные не менее печальные обстоятельства заставляют всю сознательную часть русского общества все настойчивее задумываться над вопросом о необходимости реорганизации армии.

Эти же соображения заставляют меня думать, что не сделает ошибки тот, кто откровенно и правдиво поведает обществу мысли и факты, обнародование которых может так или иначе послужить делу устранения на будущее время Цусим, Мукденов, Ляоянов и иных не менее прискорбных явлений последнего времени.

В. Наливкин

Записка о возможных соотношениях между последними событиями в Китае и усилением панисламистского движения В. П. Наливкин

Записка о возможных соотношениях между последними событиями в Китае и усилением панисламистского движения

В. П. Наливкин

Составлена по распоряжению

Туркестанского генерал-губернатора

генерала от инфантерии С.М. Духовского.

Панисламизм и антиевропейское движение среди мусульман

Панисламизм и антиевропейское движение среди мусульман

Основатель мусульманской религии и его четыре преемника, носившие название «халиф», как известно, были неограниченными повелителями всего вновь возникшего мусульманского теократического государства, державшими в своих руках бразды и духовного, и гражданского правления[675].

По смерти халифа Алия, за окончательным распадением мусульманства на два враждебных лагеря, на суннитов и шиитов, под властью последующих халифов остались одни только сунниты, причем одновременно с перенесением халифата в Багдад законодательная власть, вследствие крайне индифферентных отношений здешних халифов к религии, навсегда ускользнув из их рук, была захвачена улемами, богословами и юристами, что, в свою очередь, еще более умалило общемусульманское значение последующих халифов.