Нужно ли говорить о том, как отозвались газеты на статью Меньшикова? Я знаю, что в тот же день старик Суворин звонил графу.

Однако больше всех злобствовали крайне правые, те, кому Манифест 17 октября стоял поперек горла.

Прилетел к графу князь Андроников, будущая креатура Распутина, доложить, какое великолепное впечатление произвела статья в «самых высоких сферах» (нужно было понимать: в великокняжеских).

Но вот как отозвались в Царском? На третий день у княгини Юлии Петровны Хилковой я встретил за завтраком генерал-адъютанта Максимовича, носившего звание «состоящего при особе его императорского величества». Разговор, как всегда у княгини, был политический. Она, жена двоюродного брата недавно перед тем покинувшего пост министра путей сообщения Мих<аила> Ив<ановича> Хилкова, была восторженной поклонницей Сергея Юльевича, спросила у Максимовича: «Что думают о статье Меньшикова в Царском?» – «Мне передавал Трепов, что государь сказал ему по поводу только что им прочитанной статьи: “Суворин как Суворин, грош ему цена, а Меньшиков – прохвост, вздумал меня обучать. Месяцев пять тому назад они не смели бы так писать”». На что княгиня заметила: «Очень прискорбно это слышать, генерал».

Спасский-Одынец А. А. Четыре реки и одно море // Columbia University. Rare book & Manuscript Library. Bakhmeteff Archive. Aleksei Aleksandrovich Spasskii-Odynets Memoirs. Л. 1–4, 15, 23, 25–30, 39–40, 46–55, 59–70.

[И. И. Толстой] Мемуары

[И. И. Толстой]

Мемуары

10. Отставка

<…> В начале апреля выборы в Государственную думу были уже вполне обеспечены и вполне определился будущий состав ее. Как известно, после того, как русская публика настойчиво утверждала, что правительство водит Россию за нос и Думы не соберет, когда сроки выборов уже были правительством назначены и опубликованы, та же публика стала уверять, что сама Дума не соберется, тоже, конечно, по вине правительства, которое настойчиво заподозривалось в нечистой игре. Если признать глас публики гласом народа, как это настойчиво твердили и внушали газеты, то нужно признать, что на этот раз глас народа не оказался гласом божиим: мало того, что выборы состоялись, но состоялись они, принимая во внимание состояние страны и новизну дела, в замечательном порядке и без всякого, можно сказать, давления со стороны правительства. Результат выборов оказался, однако, не в пользу этого правительства; правда, крайние социалистические и анархические партии были в ней слабо представленными, отчасти потому, что они переоценили свои силы и вообразили, что воздержанием от выборов могут сорвать самый созыв Думы, отчасти и потому, что они были, в сущности, малочисленнее, чем они казались, судя по числу террористических актов и энергии пропаганды. Нельзя также в этом отношении не принять во внимание и тот факт, что самая значительная часть революционной армии состояла из самой зеленой молодежи, в громадном числе из подростков: студентов, гимназистов, гимназисток и молодых рабочих, не достигших двадцати пяти лет, т. е. не имеющих возрастного ценза, установленного для активного избирательного права. Как бы то ни было, но бойкот Думы абсолютно не удался, и выборы повсеместно состоялись.