* * *

8 мая премьер-министр изменил своим правилам, отложил текст речи в сторону и, сняв очки, обратился к палате общин с простыми словами благодарности “за благородную поддержку”, показавшую силу парламентских установлений. Затем он поступил как когда-то его предшественник на этом посту Ллойд Джордж – предложил пройти в церковь Св. Маргариты, чтобы “смиренно возблагодарить Всевышнего за спасение от угрозы германского доминирования”. С балкона министерства здравоохранения он сказал ликующей толпе: “Это ваша победа”. И толпа не согласилась: “Нет – Ваша”. Черчилль восславил”этот старый остров, который первым поднял меч против тирании и никогда не падал духом на долгом пути к победе”.

9 мая 1945 года Черчилль продиктовал: «Наш величайший и самый смертельный враг рухнул на землю. В нашей долгой истории не было более великого дня. Каждый, мужчины и женщины, сделали все, что могли. Ни долгие годы, ни опасности, ни яростные атаки врага никоим образом не ослабили независимую решимость британской нации». После ланча в постели премьер поехал в советское посольство, где произнес краткий тост и выпил за победу. В этот день его неоднократно останавливала толпа, он махал шляпой и сигарой, но все отметили какое-то отсутствующее выражение лица. Словно он был глубоко погружен в себя. Из Москвы Клементина, посещая целый день госпитали, сообщала: «Мы собрались здесь, пьем шампанское и посылаем тебе приветствия по случаю дня победы. Я буду вечером слушать тебя по радио, мой дорогой, и думать о тебе и о пяти славных годах твоего служения нации и миру». Черчилль ужинал вдвоем с дочерью Мэри. Но толпа требовала его появления, и он вышел на балкон, поблагодарив лондонцев «за то, что они не сдались в долгие чудовищные дни и ночи, черные как ад». А затем он работал до утра. Президенту Трумэну он написал о необходимости встречи трех глав правительств.

Идену в Сан-Франциско Черчилль телеграфировал: «Сегодня в газетах объявлено в начале демобилизации американских войск месяц за месяцем. Что нам остается делать? Внутри страны мы скоро ощутим давление в пользу частичной демобилизации. В короткое время наши армии растают, а русские сохранят сотни дивизий, контроль над Европой от Любека до Триеста и до греческой границы по Адриатике. Все это более важно, чем дополнения к Мировой Конституции, которая, возможно, никогда и не появится, будучи отставлена, после периода примирения, третьей мировой войной».

В телеграмме от 12 мая Черчилль писал Трумэну: «Я глубоко обеспокоен европейской ситуацией. Я узнал, что половина американских военно-воздушных сил в Европе уже начала передвижение на тихоокеанский театр. Газеты полны сообщений об огромных перемещениях американских армий из Европы. Наши армии, видимо, тоже подвергнутся значительным сокращениям. Канадская армия определенно покинет Европу. Французы слабы и с ними трудно иметь дело. Каждый может убедиться, что в очень короткое время наши вооруженные силы на континенте исчезнут, за исключением небольших сил, находящихся в Германии.