Подразделения после успешного боя вот-вот двинутся дальше — полку предстоит совершить большой марш-бросок, — и я перехожу из машины в машину, смотрю во все глаза: в каком состоянии материальная часть, на ходу знакомлюсь с экипажами, на ходу заправляемся, ремонтируемся, обучаемся.

Вот так и понеслась, закружилась, завертелась жизнь в ураганном вихре боевых событий полка.

Они вставали, вырастали, наступали, обгоняли друг друга, смешивались, спутывались, приносили боль потерь и расставаний, радость победы — шла жестокая война.

Осень. Как и всегда в эту пору, свернулись, побурели еще недавно полыхавшие огненно-желтым пламенем листья на деревьях. Невспаханные поля изрезаны гусеницами, усеяны воронками от бомб. Дороги разбиты. Все окрест запорошено пылью. Пройдет машина, — взвихрит, подымет густое серое облако, и долго-долго потом оно висит недвижимо, словно ему не в мочь осесть на растрескавшуюся, израненную землю. По таким дорогам и колонным путям, то есть по заранее разведанному бездорожью ночью передвигаемся в исходный район.

Вся громада сил и средств должна была быть перегруппирована на новое направление скрытно от противника. И машины двигались с выключенными фарами, единственным ориентиром был пробивающийся сквозь толщу пыли красный огонек впереди идущей машины.

— Снять бы, что ли, сетку, яснее было бы… — досадовали механики-водители, хотя знали, что эта защитная сетка на жалюзи прикрывает лампочку с красным стеклом в корме танка и что другого ориентира сейчас быть не может, только по нему надо двигаться и вовремя прийти в исходный район.

«А на впереди идущую машину натыкаться не моги…» — твердили все время командиры. Это понимали механики-водители и, строго соблюдая дистанцию, водили машины, «как любимую девушку под венец», — говаривали они.

Но стоит подумать, ведь эта третья военная осень ничем не походит на осень сорок первого года, когда гитлеровцы вторглись в глубь нашей страны, стремясь до наступления зимы закончить войну захватом Москвы, Ленинграда и Донбасса. Позади — разгром немцев под Сталинградом и Курская битва, положившая начало общему наступлению Советской Армии на фронте протяжением в две тысячи километров — от верховьев Днепра и Сожа до Новороссийска. Мы уже не в обороне — в наступлении! И сознание того, что гоним врага, укрепляет силы. Позже, в ноябре, в докладе на торжественном заседании Московского Совета Верховный Главнокомандующий назовет 1943 год годом великого перелома. А пока что наш полк, отражая ожесточенные контратаки, преодолевая упорное сопротивление противника, ведет наступательные бои то за один, то за другой населенный пункт, громя и вышибая оттуда немцев.