Мало того, долгое время проработав на Западе, мы уже хорошо знали (в отличие от тех, кто жил в СССР), сколько там несправедливостей, и, что скрывается за блестящей витриной капитализма. Ведь в том же Риме я видел вдоль железнодорожных путей бараки из кусков жести и картона, в которых жили тысячи голодных и оборванных людей. Видел нищих и наркоманов. На улицах Рима грабители среди бела дня вырывали у женщин сумочки. Ничего подобного не было тогда в СССР. Видел на улицах итальянских городов море красных знамен и сотни тысяч людей, которые выходили на демонстрации коммунистов. Ведь все это не было пропагандой, отнюдь! А было на самом деле. Другими словами, именно капиталистическая реальность убеждала нас в том, что советский строй является правильным и справедливым, а капитализм – жестоким и несправедливым. Хотя люди в Италии и были одеты лучше и ездили в автомобилях, а магазины ломились от товаров.

Если бы было иначе, то почему тогда каждый оставшийся на Западе советский гражданин был в те годы редкостью? Нет, не потому, что боялись. А потому, что понимали, что в СССР жить лучше. И, конечно, что касалось совзагранработников, то так оно и было. Можно было купить «за бугром» кассетный магнитофон, «толкнуть» его в Москве и на эти деньги построить потом кооперативную квартиру! Где и когда такое было возможно?

Кстати, почитайте, что писали о капитализме великие русские философы, оказавшиеся после революции на Западе не по своей воле. «Мне не нужно было быть высланным в Западную Европу, чтобы понять неправоту капиталистического мира, – писал Николай Бердяев. – Я всегда понимал эту неправоту, я всегда не любил буржуазный мир». Но точно также, эти же философы ругали и коммунистический строй. «Коммунизм противоестественен, – писал Иван Ильин. – Он не приемлет индивидуального способа жизни, данного человеку от Бога и природы. Он ведет людей по ложному пути».

Так вот, эта раздвоенность сидит во всех нас и сейчас. Мы знали, чем был плох строй, при котором мы жили, но, оказавшись в одночасье в капитализме, вдруг увидели, что и там тоже – не вполне хорошо. А потому большинство людей у нас сбиты с толку, до сих пор не понимают, что же нам теперь надо делать и, «куда идти».

При социализме было ясно, куда идти. Если можно, надо было поскорее ехать на работу за границу. Я к тому времени уже переместился в кресло (точнее, на стул) заведующего Редакцией стран Западной Европы, а потому сам мог выбрать страну, в которую ехать. И тут случилось, что я прочитал где-то про русский монастырь на Святой горе Афон в Греции. Что будто бы там сохранился в неприкосновенности уголок древней Руси. Статья так сильно меня поразила, что я решил – надо ехать в Грецию! И тут вдруг узнаю: открывается вакансия в Афинах, где надо менять корреспондента. Не долго думая, я отправился к Главному редактору Главной редакции иностранной информации Виталию Чуксееву, от которого зависели тогда такие назначения.