Дело было также в том, что Елизавета Кутайсова сочла характер отца Николая неподходящим для духовного лица. По мнению очевидцев, литургии на Марстон-стрит он служил весьма странным образом. Он также не трудился снимать некоторые бесцеремонные записки, которые прикалывали к его двери: «Убирайся обратно в Кент. И чтобы никакой литургии в это воскресенье».

Протоиерею Михаилу Всеволодовичу Фортунато довелось присутствовать на одной из литургий, которую служил отец Николай. Литургия подходила к концу, отец Николай вынес чашу со Святыми Дарами и начал причащать прихожан. Протоиерей вспоминал: «Мы подошли и увидели, что чаша уже опустела. Отец Николай не ожидал увидеть нас, и ему пришлось извиниться. Я был… в общем… весьма удивлен». В другой раз отцу Николаю показалось, что от его икон будто бы стало исходить чудесное свечение. «Такого чуда не происходило со дня начала гонений Царской Семьи!» — объявил отец Николай. Чудо, однако, состояло в том, что пожилая прихожанка протерла стекла на окладе икон слишком большим количеством чистящего средства.

Епископ Диоклийский Каллист (Уэр)[395], видный церковный деятель, возглавлявший греческий православный приход в Оксфорде, также поделился воспоминаниями об отце Николае. «Он [отец Николай] был котом, который гулял сам по себе», — заметил владыка с доброй улыбкой.

По мнению епископа Диоклийского, русская диаспора в Оксфорде уважала отца Николая, впрочем, не всегда принимая его всерьез: «Людям было не совсем понятно, как к нему относиться». Однажды епископ увидел фотографию отца Николая на первой странице еженедельной газеты Англиканской Церкви «Черч таймс». Отец Николай служил литургию, приуроченную к сбору средств для русских беженцев, прибывавших в Англию после окончания Второй мировой войны. «В газете была напечатана фотография отца Николая, печального и одухотворенного. Подпись под ней гласила: „Беженец вдали от своей родной земли с грустью вспоминает о минувших счастливых днях…“». «Автором подписи был уроженец графства Йоркшир», — добавляет епископ Каллист, глаза которого горят весельем. Епископ допускает, что отца Николая шутка также могла развеселить.

В 1952 году отец Николай взял в свою часовню алтарника. Им стал Василий Кривошеин[396], сын министра сельского хозяйства в правительстве Столыпина. Столыпин, убитый в 1911 году, был великим реформатором царской России. Василий Кривошеин провел 25 лет в монастыре на Горе Афон и был арестован по приказу греческого правительства. В тюрьме ему отсекли два пальца, которые православные люди обычно складывают для крестного знамения. Впоследствии отец Николай помог Василию бежать в Англию.