Не будучи красавицей от природы, Альбина отличалась какой-то особой женской мудростью. Кроме того, они с мужем буквально боготворили Наполеона. Первую связь графини с Хозяином заметил вездесущий ординарец Гурго. Утром 15 сентября 1816 года генерал увидел графиню де Монтолон, которая скрытно проскользнула в спальню патрона. Генерал оторопел. Картину дополнял тот факт, что дверь в спальню придерживал сам Бонапарт, находясь при этом в полураздетом виде. Видеть такое генералу было выше его сил. Подобное поведение «Монтолонши», как он называл графиню, являлось прямым нарушением не только лонгвудского этикета, но настоящим… Дальше в своих мыслях ординарец не шел – иначе дело докатилось бы до буйного умопомешательства.

«Монтолонша всеми силами старается привлечь к себе внимание его величества, – записывает генерал Гурго в своем дневнике. – Умильный взгляд, вызывающая походка, платье, подчеркивающее талию; она старается выглядеть красивой, а это непросто… Я никогда не соглашусь, чтобы на Святой Елене месье де Монтолон, а тем более его жена шли впереди меня. Она может быть потаскухой, если хочет, но я нахожу гнусным, когда мужчина соглашается плясать под дудку женщины, тем более женщины уродливой и интриганки».

А вот запись спустя несколько дней: «Его Величество хорошо принимает Монтолоншу, он щиплет ее за ж…»

Возмущение, овладевшее Гаспаром Гурго, едва его не сгубило. Через полчаса после увиденного он встретил самого генерала Монтолона, разыскивающего непутевую женушку:

– Не видели графиню де Монтолон? – поинтересовался тот. – Удивительно, нигде не могу ее найти, уже начинаю волноваться…

– Успокойтесь, mon cher, – улыбнулся прямодушный Гурго. – Графиня де Монтолон в полной безопасности – она в спальне патрона…

– О! Никак не думал… – растерялся Монтолон. – Впрочем… Впрочем, я не имею ничего против…

Через какое-то время Гурго было объявлено, чтобы он обедал в своей комнате. Мало того, генералу показалось, что Хозяин стал к нему более сдержан. Вообще, произошедшее выглядело весьма обидно, ведь его преданность, похоже, никого не интересовала.