В этот непростой период неоценимую помощь Бонапарту оказал доктор О’Мира, который по просьбе Императора входил в сношения с представителями Плантейшн-хауса (чаще – с самим Хадсоном Лоу), став этаким парламентарием от Лонгвуда. Вследствие этого Наполеон и его окружение были в курсе самых последних новостей. Именно эта информация позволяла французам предпринимать те или иные ответные шаги – например, при необходимости гофмаршалу Бертрану наносить визиты губернатору.
парламентарием
Последний был настроен очень воинственно. Когда во время встречи с гофмаршалом речь зашла о возвращении конфискованных бумаг графа Лас Каза, Хадсон Лоу набычился:
– В этих бумагах много противозаконного, – заявил он. – Я уж не говорю о том, что граф просто-напросто игнорировал все инструкции, связанные с перепиской, и прочее, и прочее… За это он подлежит наказанию и будет выслан!
– В личных бумагах графа Лас Каза находятся незаконченные описания Итальянской войны, надиктованные секретарю Его Величеством, – сказал гофмаршал. – Его Величество желал бы, чтобы они были возвращены…
– Думаю, их можно будет вернуть, – ответил Хадсон Лоу. – Я отдам соответствующие распоряжения…
Летопись Итальянской войны и кое-какие другие бумаги, действительно, были возвращены. Но возвращать дневник, который вел Лас Каз, губернатор не собирался. Уж слишком много нелестных слов в адрес местных тюремщиков в нем содержалось[122].
Не без труда граф Бертран передал Лас Казу большое письмо от Императора, в котором тот выразил соратнику свою поддержку и участие.
«…Я настоятельно прошу Вас, – писал Наполеон, – и, если необходимо, приказываю вам обратиться с просьбой к командующему островом отправить вас обратно на континент. Он не может отказать вам в этом, так как не обладает властью над вами… Для меня будет большим утешением узнать, что вы находитесь на пути к более счастливым берегам… Однако утешьтесь сами и утешьте моих друзей. Мое тело, это верно, находится во власти моих врагов; они не забыли ничего из того, что могло бы утолить их месть. Они убивают меня булавочными уколами, но Провидение слишком справедливо, чтобы позволить этому продолжаться слишком долго…»
«…Я настоятельно прошу Вас, –
и, если необходимо, приказываю вам обратиться с просьбой к командующему островом отправить вас обратно на континент. Он не может отказать вам в этом, так как не обладает властью над вами… Для меня будет большим утешением узнать, что вы находитесь на пути к более счастливым берегам… Однако утешьтесь сами и утешьте моих друзей. Мое тело, это верно, находится во власти моих врагов; они не забыли ничего из того, что могло бы утолить их месть. Они убивают меня булавочными уколами, но Провидение слишком справедливо, чтобы позволить этому продолжаться слишком долго…»