Став жертвой вертлявой фортуны, Жозеф Фуше ни разу не пожалел, что однажды монашескую дерюгу сменил на камзол придворного. Дерюга может подождать, а вот камзол следует завоевывать!

Страх преследовал не зря, интуиция еще ни разу не подвела Жозефа Фуше. На этот раз удача, казалось, совсем отвернулась от экс-министра: через двадцать лет супружеской жизни Бон-Жанна, верный и преданный соратник Фуше, мать его очаровательных детей, внезапно скончалась. Жозеф остался безутешным вдовцом. Не стало единственного человека, который мог, пусть изредка, созерцать истинное лицо непревзойденного авантюриста. Фуше любил свою Жанетт; любил, как мог, искренне и нежно.

Странно, Паук оказался однолюбом. Сквозь призмы его стеклянных глаз некрасивая серая мышка, какой была Бон-Жанна, представлялась ему верхом женского совершенства; муж ее чуть ли не боготворил. Однако любил ли он ее? Наверное, да. Но своей, особенной любовью. Как могут любить только пауки.

С ней можно было даже не разговаривать: Жанетт все понимала без слов, угадывая все его беззвучные желания и даже мысли. Если муж был голоден, на столе появлялась обильная снедь и, конечно, нежная баранья косточка с бокалом доброго анжуйского; когда он приходил со службы усталым, в доме наступало затишье: прислуга распускалась, а в кабинете хозяина жена зажигала большую сальную свечу, не забыв положить на письменный стол тисненный золотом кожаный томик Вольтера. Фуше обожал этого философа, чьи мысли помогали сосредоточить собственный мозг. Вольтер был гранильщиком его интеллекта. Если хочешь быть уникальным – выдумывай; но гораздо проще брать готовое у других, обратив чьи-то знания себе на пользу.

А еще Бон-Жанна Фуше была большая умница. Она так хорошо изучила своего благоверного, что ее муж почти не заглядывался на прочих дам. С годами Фуше перестал тратиться на гризеток; он стал холоден к уловкам великосветских дам. А все потому, что мадам Фуше научилась обольщать своего суженого не хуже любой из них. И это был личный секрет преданной супруги Жозефа Фуше, тайна которого до нас не дошла. Многочисленные истории о любовных похождениях Барраса, Талейрана, императорских маршалов и даже самого Бонапарта были известны всем. Зато об амурных связях министра полиции никто из современников ни разу не обмолвился. Хотя, возможно, всесильного Фуше многие настолько боялись, что даже после смерти последнего старались держать язык за зубами. Или же тот был слишком осторожен, чтобы о его личной жизни могла гавкать каждая собака. Быть может, быть может…