По моему мнению, это самый уродливый и одновременно самый восхитительный из всех зайцев в мире, что я видела. Это суть человек, будущее, прошлое, внутреннее, внешнее, смерть, жизнь и даже нацистская Германия… Но если всё это – широкая трактовка, то есть одна вещь, которая бесспорна. Заяц хочет вас сожрать. Совершенно точно.

Нюрнберг сам по себе такой же, как этот заяц. Многоплановый, многопластовый, затаившийся и затаивший. По мне, этот город – один из самых лучших в Германии, и вовсе не потому, что в его биографии есть самый известный международный судебный процесс и казнь, хотя факт этот, безусловно, прибавляет ему очарования.

– Как я мог его не заметить? – Никлас Франк в задумчивости описывает круги, огибая зайца то с одной стороны, то с другой. – Может, он новый?

– Его установили в 1984-м. Вы, вероятно, просто не ходили здесь? – недоумеваю я, глядя, как Никлас останавливается, чтобы прикурить сигарету от зажигалки, отобранной у меня вчера вечером.

Он уверяет, что здесь ходил.

И уверяет, что зайца не видел.

Бронзовый зверь вызывает в нем любопытство.

Франк приближает свое лицо к огромному желтому глазу зайца, выпучив собственные глаза до такой степени, словно между ним и бронзовым чудовищем идет игра в гляделки. А потом Никлас вдруг выдыхает в желтый глаз зайца сигаретный дым, отходит подальше и начинает бубнить себе под нос:

– Действительно, вид у него злой, агрессивный. Из-под его тела торчат пальцы человека, Бог мой, так заяц лежит на человеке!.. У него страшные когти, это злое, агрессивное животное. Странно… В лапах его кости… Теперь я понимаю, что тебе так дался этот заяц, он и правда может служить символом Германии с 33-го по 45-й. По-моему, это самый опасный заяц, которого я когда-либо видел в своей жизни, нет, правда, чудовище. А что это там?

Франк вдруг делает пару шагов и со стоном, сопровождаемый звуком похрустывания в колене своей пораженной атритом ноги, присаживается на корточки перед бронзовым зайцем:

– А ты видела, что перед большим зайцем – его крохотный последыш? – обращается Никлас ко мне.

В полуметре от большого зайца, на гранитном постаменте, что кажется чересчур великим для своего обладателя, стоит маленький зайчишка.

– Заяц Дюрера. 1984. Юрген Герц, – читает Никлас вслух надпись на постаменте. И добавляет: – Этот маленький заяц, очевидно, помет того, большого. Несмотря на свои размеры, видишь, он уродлив и перекошен. И этот зайчишка, наверное, я.

– Интересное прочтение скульптуры. А здоровый заяц-убийца, перемоловший и людей, и себе подобных, он, стало быть, ваш отец?