– Ну предположим, – сказала я с сомнением. – А правда ли, что дети и внуки тех нацистов, что были в близком окружении Гитлера, мало того, что сохраняют фамилии, но и тесно общаются?

Рихард вскинул брови.

– Это кто вам такое сказал?

– Это мое предположение.

– А-а-а, – протянул он с едва заметным облегчением, – на самом деле, я подумал, что вы слышали что-то о моем брате Клаусе. Мюнхен слухами полнится. Одно время, лет сорок— пятьдесят назад, он дружил с Эддой Геринг, дочерью рейхсмаршала.

– И что он рассказывал о ней?

– Да ничего особенного, говорил, что она живет скромно, одиноко, в своей квартирке далеко от центра. Что у нее в гостиной висит портрет отца во всем маршальском облачении. С крестом. – Рихард поднес пухлую руку к шее, показывая место, где висел крест у Геринга. – Но всё это тлен. Это глубоко несчастная женщина, которая нуждалась в помощи, поддержке, в том числе и финансовой. Но Клаус сказал, что с годами ее характер только ухудшился – не знаю, общаются ли они теперь вообще. Что касается контактов с детьми других высокопоставленных нацистов, то нельзя сказать, будто эти дети образуют некую сообщество и поддерживают тесные связи, – это абсурд. Всё наоборот. Я бы сказал, что мы скорее сторонимся друг друга. Несколько лет назад я, к примеру, совершенно случайно познакомился с одной родственницей Гиммлера, которая написала книгу о братьях Гиммлерах, о Генрихе и его брате. С ней мы встретились на каком-то конгрессе, где положено жать друг другу руки. Ну я пожал. И что? У меня не было ни желания, ни потребности знакомиться ближе. Есть те, кому я вообще никогда не подал бы руки, – омерзительные люди вроде Никласа Франка, сына генерал-губернатора Польши. Это патология – так воевать против своего покойного отца. Такие люди мне не интересны. Меня больше интересуют историки, с которыми можно говорить о конкретных обстоятельствах, обо всем том, что выходит за рамки «преступления и наказания» и представляет собой исследование фактов, – не с целью вынесения оценок или приговоров, а исключительно ради выяснения истины. Вот что является для меня главным мотивом.

…Поэт, мечтатель, романтик и одновременно с этим четкий партийный функционер Бальдур фон Ширах дал второе дыхание маленькой затухающей организации гитлерюгенд. Вопреки распространенной ошибке, нужно отметить, что Бальдур не был основателем гитлерюгенда, но быстро избавился от «лишних» элементов, включая вождя организации Курта Грубера, который к 1930 году привлек в нее 35 тысяч человек. Дело было так: в 1931 году гитлерюгенд перешел под контроль СА – для Бальдура фон Шираха, который лично знал главу штурмовиков Эрнста Рема и имел с ним добрые отношения, это была отличная возможность занять пост главы молодежной организации: Ширах сделал всё, чтобы дискредитировать Грубера, который возглавлял гитлерюгенд. Гитлер изумился, зачем Бальдуру это «тухлое» место. Но Ширах твердо стоял на своем: он создаст самую крупную молодежную организацию – и точка. Тридцатого октября 1931 года Гитлер назначил фон Шираха рейхсюгендфюрером нацистской партии и отдал ему в подчинение гитлерюгенд. И не прогадал.