Однако через неделю, 15 января, Vornado совершила поворот на 180 градусов. Фасителли позвонил Сеслеру и сообщил, что Vornado снова обдумывает предложение о поглощении. Уже к утру 17 января на рынках распространились слухи, что Vornado собирается вскоре объявить о предложении, и Зелл отбил старому другу электронное письмо: «Дорогой Стиви, / Розы краснеют / Фиалки синеют / Я слышал слушок / Что скажешь, дружок? / Люблю и целую, / Сэм».

В Vornado были позабавлены таким письмом, но и поставлены в тупик. Никто из руководителей, банкиров и юристов Vornado не мог придумать подходящего ответа. Наконец, Рот решился попробовать свои силы в электронной поэзии: «Сэмми, как ты? / Слухи верны / Люблю тебя, да / А цена $52».

Зелл получил свой аукцион. «Мы были в совершеннейшем восторге», – вспоминает Кинкейд.

Но вскоре их радость поумерилась, когда Зелл, Кинкейд и команда EOP узнали детали предложения, поддержанного еще двумя инвесторами – Starwood Capital Group Global и Walton Street Capital. Зелл и Кинкейд ясно дали понять, что хотят провести сделку за денежные средства, поскольку были убеждены, что цены как на акции компаний недвижимости, так и на нее саму находятся на максимуме. Если они продадут EOP за акции Vornado, а их цена упадет, акционеры EOP не смогут зафиксировать прибыль на пике рынка.

Из предложенных Vornado $38 млрд 40 % предполагалось выплатить в виде акций. Более того, предложение не носило обязательного характера и Vornado еще не подыскала источников долгового финансирования, как это сделала Blackstone на момент подписания соглашения. Ко всему прочему, Vornado требовала, чтобы EOP продала ненужные ей активы до закрытия сделки. Наконец, в силу юридических причин, сделку должны были одобрить акционеры самой Vornado, однако они вполне могли не согласиться на то, чтобы компания занимала дополнительные деньги и выпускала такое количество новых акций. Даже если бы это предложение носило обязательный характер, оно ставило так много условий, что дело далеко нельзя было считать верным. Предложение содержало лишь общий план возможной сделки, причем не очень привлекательный.

Руководство EOP сделало все, что было в его силах. «Разумеется, мы немедленно вернулись к Blackstone и сказали, что ее предложение превосходно»{475}, – говорит Зелл.

Позицию Vornado можно понять. Ее рыночная капитализация была лишь немногим больше, чем у EOP, и, чтобы заплатить всю цену деньгами, компании пришлось бы занять значительную сумму, что, скорее всего, сбило бы цену ее акций. В тот момент они торговались на историческом максимуме и с намного более высоким отношением капитализации к прибыли, чем у EOP, поэтому, вполне естественно, Vornado предпочитала заплатить акциями. Но еще летом Зелл четко высказал Роту свое пожелание: он хотел деньги и только деньги.