Слова занимали свои места. Мы копались в списках, нашим рукам и глазам не хватало скорости для работы. Мы взволнованно переговаривались, стараясь описать буквы и следующее слово, которое нужно было найти. Так и не удалось понять, как они произносятся.

Мои руки дрожали, и я заметила, что снова и снова сажаю на страницу кляксы. Мне едва хватало сил писать. Я сглатывала опять и опять, во рту пересохло, и слова вышли хриплыми:

– Лаон, здесь о происхождении фейри. Это их Книга Бытия.

Я откинулась на спинку стула, ладони беспокойно порхали между губами и страницей.

– Если это правда… – Его голос затих.

– Это делает их нефилимами? Рожденными от человеческой женщины и Сына Божьего?

– Не думаю, что можно их определить таким образом…

– Ты бы даже назвал ее человеком?

Голова шла кругом. Последствий, как глубинных, так и обыденных, было слишком много, чтобы их сосчитать.

– Какая разница, как я ее называю?

– Если у нас есть души, потому что у Адама была душа. И у Евы была душа, потому что у Адама была душа… Тогда есть ли душа у нее?

– Закономерно возникает вопрос, что вообще означают эти слова, – ответил Лаон. – Если только у потомков Адама и Евы есть души, то ни у кого другого их быть не может. Полагаю, тут как с яблоками, выросшими от разных черенков одного и того же дерева. А если рядом совсем другое дерево…

– Если у яблока есть семена, это не означает, ну, не знаю, того, что у граната их нет.

– И все-таки в гранате не будет семян яблока.

– Но будут семена…

– Чувствую, что мы, наверное, исчерпали эту метафору.

Я рассмеялась, и напряжение спало.

После мы много раз шутили о душах и фруктовых садах. Каламбуры напрашивались сами собой, и мы забавлялись с каждым. Даже смирившись с откровением, мы не готовы были говорить о нем вслух.

Было во всем этом безумие, которым еще предстояло проникнуться.