— Говорит, что веревка сама собой не могла захлестнуть ей шею, — перевела Одетта.

Она и Дутр безмолвно посмотрели друг на друга.

— Еще чего он втемяшил себе в голову? — недовольно пробурчал Дутр.

— Пора спать, — оборвала его Одетта. — Спокойной ночи.

Они разошлись. Владимир исчез в своем пикапе. Одетта заперла дверь фургона. Дутр предпочел постель из тонких гибких сосновых иголок, он с удовольствием лег на спину. Неслышно, как воришка, к ним подкрадывался день.

VIII

VIII

Задолго до конца представления Одетта поняла: провал. Спектакля не получилось. Пьер был чересчур старателен, Грета — чересчур рассеянна. Зритель скучал. Он был избалован и хлопал кончиками пальцев. Публика не давала себе труда скрыть разочарование. Карты, шарики, волшебные кубики — все это мы давным-давно знаем. Любой фокусник на любой рыночной площади показывает что-то вроде этого. Но почему же блондинка, та самая Аннегре, о которой писали газеты, не раздваивается? Зритель пришел посмотреть, как она это делает…

Дутр за кулисами успел перемолвиться несколькими словами с Одеттой.

— Ну что?

— Полный провал, — сказала Одетта. — Еще неделя, и придется сматывать удочки и что-то придумывать… Ты как будто на экзамене, а она — да ты сам посмотри! — спит на ходу.

— Не спит, — сквозь зубы процедил Дутр. — Она боится.

— Что-что?

— Боится.

— Чего?

— Вот ты ее и спроси!

Боится! Одетта убедилась в этом, когда дело дошло до индийской веревки. Грета посмотрела на веревку, попробовала, как она натянута, и осталась стоять.

— А ну лезь! Быстро! — скомандовала Одетта.