Наконец, он произнес:

— Господа! До начала Нового года осталось совсем немного времени. Давайте проводим старый. Всем вам известно, что последние его дни были наполнены печальными и странными событиями. Остается пожелать всем нам, чтобы этот старый год ушел, наконец, в небытие. Среди нас, господа, присутствует всем известный журналист Григории Лапшин. Он сейчас некоторым образом подведет итоги этих печальных, повторяю, последних дней года. Слово предоставляется Григорию Лапшину!

Я встал, ловя на себе удивленные взгляды.

— Почему именно Лапшин? — бестактно и громко выразил мнение многих певец Дима.

— На меня жребий выпал, — объяснил я ему и больше не стал вдаваться в подробности.

Впрочем, ему это, видимо, и не нужно было — главное, что никаких других заслуг у меня не было. Я не избранный, а выбранный. Это успокоило многих.

Я немного помолчал, а потом прокашлялся, помянул про себя Господа, мысленно перекрестился и начал.

— Я не хотел ехать в этот круиз. Мне не нравятся подобные мероприятия, но некоторые обстоятельства подтолкнули меня к тому, чтобы я принял приглашение организаторов. Как бы там ни было, я отправился вместе с вами, и теперь не жалею об этом, хотя это может звучать странно в свете тех событий, которые нам с вами пришлось пережить. Господа, прошу вас, наберитесь терпения. Речь моя кому-то может показаться длинной, но когда я закончу, вы поймете, что она необходима. Тем более, обещаю вам, что Новый год, я искренне надеюсь на это, мы встретим совсем в другом настроении.

Я сделал паузу и обвел присутствующих серьезным взором — я хотел, чтобы они проникнулись важностью момента.

Вдруг я увидел, что Рябинина мне улыбается. Я чуть приподнял брови, и она мне подмигнула. И я, наконец, мобилизовался полностью. Весело посмотрев на сидящих за праздничным столом, я продолжил.

— Все наши беды, господа, начались с того, что Роман Левит неожиданно скончался прямо за завтраком. Я настаиваю, что именно скончался, умер от обычного сердечного приступа, а не от загадочной болезни, как нас пытался уверить неизвестный преступник. Тогда неизвестный.

— Тогда? — переспросил меня командир лодки Зотов. — То есть вы хотите сказать, что сейчас вам известно, кто он?

— Не торопитесь, командир, — попросил я его. — Мне и так тяжело.

— Зотов! — умоляюще смотрел на него Туровский.

Тот пожал плечами: делайте, мол, что хотите.

— Итак, — продолжал я, — Роман Левит умер от инфаркта. Это может подтвердить квалифицированный врач Илья Блудов. В любое время.

— Совершенно верно, — вставил Илья.

— Потом были еще два приступа. Но, как вы все могли видеть, ни к чему серьезному они не привели. Ольга, наш крупье, была на ногах уже на следующий день, а у пропавшего Калачева, к которому я еще вернусь, было скорее психическое заболевание, чем сердечное. Но пойдем, господа, дальше.