Потом нам с вами дали послушать странное объявление, в котором преступник — я не буду называть его маньяком — предупреждал нас, что ни в коем случае нельзя поворачивать лодку обратно. И предрекал, что эти приступы — не последние. Мы внимательно прослушали эту запись, и не один раз. Мы хотели понять логику этого человека, чтоб хотя бы чуть-чуть приблизиться к нему, разгадать его. И нам это сделать удалось. Мы поняли про преступника одну очень важную вещь. Очень важную, но тогда, когда мы поняли, что автор этой записи — Игрок по призванию, — тогда мы еще не знали, насколько это важно!

Да, господа, тот, кто наговаривал на кассету этот текст — классический игрок. Игрок, повторяю, с большой буквы. Игра для этого человека — все. Он может ходить около нас, совершать самые обычные поступки, он может веселиться или, наоборот, сохранять выдержку, но изнутри его сжигает эта одна, но, по словам поэта, пламенная страсть. Он постоянно рискует, просчитывает комбинации, опять рискует, и опять просчитывает. Он постоянно находится в состоянии игры — он живет по законам Игры.

Когда вместе с Юлией Рябининой и Константином Сюткиным мы поняли этот факт, мы сломя голову бросились в зал развлечений «Нирвана» в поисках этого, с позволения сказать, игрока. Мы были настолько наивны, что полагали, что стоит нам увидеть его, как нам сразу удастся его вычислить. Повторяю, мы были наивны, как дети.

Практически все, кто принимал участие в игре: в рулетке ли, в покере ли, — практически каждый подпадал под нашу нехитрую классификацию. Если бы вы хоть иногда могли видеть себя со стороны, господа! Алчность, дикое возбуждение, граничащие чуть ли не с похотью — мы поняли, что в такой огромной толпе игроков мы не найдем того, кто нам нужен.

Потом пошли эти открытки. Это явилось продолжением той же самой игры. Преступнику стало совершенно понятно, что больше сердечных приступов не будет — если только ему не повезет. Но по непонятным нам пока причинам ему было нужно нагнетать атмосферу. Последовали угрозы. Люди бывают разные. И реакция у людей разная. Иногда приступ можно спровоцировать. Достаточно сердечнику увидеть настоящий инфаркт, как он станет прислушиваться к себе. Достаточно ему пригрозить, и он сам себя доведет до приступа. Расчет был верен.

— Но кому это нужно?! — изумленно спросила меня Вероника.

— Я скажу об этом, — кивнул я ей, — обязательно скажу. Я просто иду по хронологии, по порядку, мне так удобнее.

«В живых останутся те, кому повезет», — эти слова преступника не давали мне покоя. Я ломал голову, пытаясь понять: как он может выборочно и целенаправленно убивать? Потом я вспомнил, что это слова человека, который игрок по жизни, и решил допустить, что это блеф. Но — зачем? То, что это было не вульгарное хулиганство, понятно. Этот человек имел конкретную цель. Какую? Чего он добивался? Думая об этом, я пришел к одной простой вещи: нужно посмотреть, а чего, собственно, он добился? Что произошло на нашей лодке такого, чего не было до этого нагнетания страстей?