— Джим, дай ему слово вставить, — подала голос Сабрина и тут же умолкла.

— Он ответил бы сразу, если бы не пытался придумать отговорку! — прошипел Джим. — Отвечай! Это завещание? Прощальное письмо? Что это было?

Луис молчал. Казалось, и не дышал, застыл, и смотрел на Джима во тьме, словно что-то видел.

— Ты нас продал, да? — выдохнул Джим и с горечью усмехнулся. — Господи, да ты же нас продал!

— О чем ты говоришь?

— Господи, какие мы идиоты! Повелись! Идиоты, мы тебе поверили!

— Джим, о чем ты? — прошептала Сабрина, которой стало неуютно сидеть на коленях.

— Ты правда не понимаешь? Господи, Сабрина, пожалуйста, но хоть ты должна понимать! — взмолился Джим.

Сабрина, казалось, хотела что-то сказать, но побоялась. Рваный выдох сорвался с ее бледных губ, но замер, замерз и упал к ногам.

Джим кротко и холодно рассмеялся.

— Луис захотел отмолить свои грехи за наш счет. Мы легкое жертвоприношение. Криков мало, крови много. Так ведь, Луис?

— Джим! Откуда ты такого нахватался?! — прошептал Луис.

— Меня жизнь научила! А тебя? Разве тебя она не научила видеть во всем только мерзкую истину?

— Истина — относительное понятие, — выдавил Луис.

— Оставь свои философские штучки в кабинете! — воскликнул Джим. — Что ты читал? Завещание?

— Зачем мне писать завещание?

— Ты хочешь один сегодня за черту ступить, чтобы мы там остались, а ты выплыл, да? Только ты не досчитался. Нас пока все-таки не семь, а только шесть. Седьмого так и не появилось. Да, Грейс?

Грейс вздрогнула, но и вида не подала, что замечание Джима задело. Осборну не место среди них. Слишком слабый, потерявшийся в собственных мыслях, слишком привязанный к прошлому, зависящий от него. Слишком юн душой, чтобы понять. Грейс знала, что никогда к нему их не подпустит.

— Это были документы на покупку автомобиля, — сказал наконец Шелдон.

— Что?