— Значит, я правильно понял, — хмыкнул Джим и кивнул. — Мы возвращаться не намерены.

Луис не стал отвечать. Он помолчал, рассматривал руки, вычищал грязь из-под ногтей, а потом вдруг стал чуть беспокойным.

— Ты разве не клялся, что готов умереть ради Джексона? — шепотом спросил профессор Френсис.

— Я поклялся жить ради него, — в тон отозвался Джим, — я не умру даже ради себя! Я, умник, страдаю, чтобы жить! Жить, Луис! Я тянул на себе всех нас, работал, и зачем? Чтобы сгинуть здесь? Чтобы меня так никто и не вспомнил? Я не намерен умирать сегодня! Я вообще не хочу умирать!

— Нам незачем умирать. Ни сегодня, ни когда-либо, — вдруг сказал Шелдон.

— Что за просветление у тебя? — спросил Джим.

— Это не просветление. Это знание, которое было со мной всегда. — Он говорил спокойно, хотя прежде сжимал пальцы на руле до белых костяшек.

— И почему мы не умрем?

— Я этого не говорил.

— Прекрасно! — истерично воскликнул Джим. — А что еще скажешь? Ну, давай, удиви!

— Мы возродимся.

— Прекрасно. И как?

— Как это сделал Джексон, — произнес Шелдон.

Грейс вздрогнула. Отблеск света на мгновение появился перед глазами, но исчез в темноте. Она поморгала, потерла глаза, но ничего не увидела.

— Мы не сможем, — прошептал Джим.

— Нет. Мы сможем, — оборвал его Шелдон. — Мы сможем, Джексон не даст нам погибнуть.

— Ты уверен? Ты так уверен в этом?

— Джим, помолчи… — попыталась вмешаться Сабрина.

— Удивительно, что я один тут хоть что-то пытаюсь узнать! — прикрикнул на нее Джим. — Мы едем в полную неизвестность, а ты хочешь, чтобы я заткнулся?

— Я хочу, чтобы ты доверился Джексону.