И вдруг он опустил руки, быстро, как будто мышцы вдруг онемели. Друзья вздрогнули, испугались такого резкого жеста. Казалось, Джексону тяжело держать правду, ведь он нес весь мир на своих плечах все это время.

Но когда он вновь посмотрел на них, когда его взгляд, свободный, глубокий, пугающий мудростью, глаза мертвого, обрекшего себя на жизнь, снова встретился с их, поняли: нет ничего, что не было бы подвластно Джексону.

— Мы не ряженые куклы. Мы не манекены. Мы — люди! Люди, которые с гордостью носят этот крест на груди, и с упоением наслаждаются тем, как он прожигает дыру. Я принимаю себя настоящим!

Джексон расправил руки и — сбросил с себя одеяние.

Кто-то пропустил вдох, закашлялся. Другой придержал человека сбоку от себя, протянул руку и поднял с земли.

Джексон улыбался.

— Удивлены моим порывом? — спросил он. — Не стоит. Вы не должны стыдиться себя. Ваши костюмы и грим скрывают в вас человека. Они вам не нужны.

Белая туника, прежде скрывавшая светившееся тело его, уносилась ветром. Луна уже протягивала руки, хотела поймать новую, самую яркую звезду, и приколотить к небесам. Но Луна не успела — одеяние исчезло.

— Я искал правду и нашел ее в себе. Человек и есть правда. Человек, рожденный для того, чтобы плыть по бесконечному океану жизни. Вода едина, морская и пресная, сладкая и соленая, ядовитая и живительная. Она дает жизнь, а земля ее забирает.

Джексон обернулся к озеру и протянул руки к воде. Тело его сияло на фоне тьмы.

— Что есть суша? Всего лишь песчинка на карте мирового океана. Вода — это мир, — он указал рукой на горизонт, — настоящий мир, который люди отвергли. Люди жили для того, чтобы рождались новые люди. Человек был канатом, а мы — на месте назначения. Опасен был наш путь, но мы дошли. И сегодня, в этот час, мы протягиваем руки к правде, что дала нам жизнь, и просим принять нас настоящих, — сказал он и бодро пошел к воде.

Все, даже не подумав, последовали за ним.

Прохлада воды гладила ступни, касалась ненароком чуть выше, поднималась к голени, но быстро, играючи, отступала. Это было сумасшествие, сказал бы другие. Идти по воде не дано людям, люди тонут, люди задыхаются под водой. Но они чувствовали, что изменились, и впервые ни о чем не думали. Они увидели Джексона и поняли, что раз он смог, смогут и они. Сомневаться больше незачем. Жизнь — это замкнутый круг. Все возвращается.

Ветер становился холоднее. Земля гнала его прочь, под ногами, кажется, взрывались вулканы. Земля дрожала. Чуть-чуть и взорвется.

— Нужен ли вам мир, который облачает вас в отражения? — спрашивал Джексон, опускаясь в воду. — Мир, который запрещает вам быть собой? Который прикрывается всеобщей ответственностью, чтобы поработить вас?