Не нужно отвечать, чтобы понять: они согласны. Не могли больше спорить с ним.

Семеро ступали в воду. Вода сначала коснулась пальцев их ног, потом — голени, подобралась и к коленям. Обжигающе холодная, настолько ледяная, что огненная, живая, бурлящая. Застывшее пламя в обтекающей бесформенности.

Руки сами потянулись к одежде. Сыпались пуговицы, разрывалась ткань и не успевала упасть в воду. Ветер, вдруг передумавший подчиняться земле, забирал обрывки одеяний и уносил прочь. Грим больше не нужен.

— Тот мир дает вам собственность, чтобы вы привязались к нему больше. Тот мир дает вам одежду, чтобы скрыть вас настоящих. Тот мир учит вас быть посторонними, чтобы стать общественными. Но мир людей обманул вас. Обычные люди — это проповедники смерти. Они просят вас идти к закату самостоятельно и быстрее. Я же хочу вашего счастья. И пока вы верите мне, вы будете счастливы.

Джексон зачерпнул воды ладонью и бросил ее в небо. Капли засветились и поднялись ввысь, образовали новые звезды.

— Мир людей дает вам образование под видом заботы. Он дает вам работу и обязательства. Вы думаете, что мир вас любит, но это не так. Ему нравятся бои, ему нравится слышать крики сражающихся. Мир сделал нас смертными. Но смерть — это всего лишь шаг к себе! Еще один и не последний.

Джексон стоял и говорил, а позади разливалось по водной глади золото ночи. Звезды опускались к воде и менялись местами с брызгами.

Шелдон чувствовал, как исколотые ходьбой босиком ноги медленно становились прежними, детскими, еще не исцарапанными о камни. Зарастали раны, что принесла ему жизнь. Тело Джима освобождалось от боли, страх уходит, и оставалась легкость. Казалось, сделай шаг и улети в небо. Но он больше не хотел туда. Лиза ощущала себя свободной. Не было больше старых ошибок и крови невинных существ на руках. Не было вины перед миром, потому что муками она искупила их. Была только новая жизнь, в которую Лиза вступит чистой. Сабрина понимала, что пришла к правде. Что годы поисков ее не прошли даром, и сейчас она, настоящая, обдуваемая ветром истин, стоит на последнем пороге перед исповедью. Грейс чувствовала любовь и пустоту, которой долго боялась.

Сил на противостояние будто не осталось.

— Посмотрите, что с вами сделал мир, — сказал Джексон и так резко распростер руки, что даже качнулся. — Он подарил вам жизнь, но каждый день проверял, пытался забрать ее. Он кормил вас пищей, вызвавшей у вас аллергии, находил у вас неправильные болезни и ждал, пока вы увидите ошибку, забирал у вас спокойствие, заставил вас сражаться, поставил вас друг напротив друга и приказал завидовать. Но то был мир человека, ведь истинный мир не хочет страданий.