Киаран медленно и неохотно дал руку.

Кэл задумчиво взвесил ее в ладони. Она была худой и бледной, вся в гематомах и царапинах – те, оказывается, так и не зажили после шахты, а никто даже внимания не обратил. В широкой, мозолистой ладони Кэла она смотрелась странно: неправильно, неестественно. Как что-то, что очень легко сломать, а Кэл никогда не любил хрупкие вещи.

Не зная, что делать, он сильно сжал чужую ладонь, но Киаран даже не поморщился – непохоже, что он собирался сломаться от неосторожного прикосновения.

Кэл оперся локтями на свои колени и вытянул вторую ладонь. Киаран молча вложил в нее свою. Эту Кэл тоже сжал – на этот раз сильнее.

– Вы проверяете, когда у меня захрустят кости? – все еще беспомощно, но с толикой упрямства в голосе спросил Киаран. – Они не захрустят.

– Ну что это за руки, – с неодобрительным вздохом ответил Кэл. – Пальцы как спички. Никуда не годится.

– Я сейчас их заберу. И это неправда.

Он их не забрал.

Кэл слегка покрутил их, не зная, что с ними делать. Потрогал большим пальцем костяшки – каждую по очереди. На косточке указательного пальца был большущий синяк, а прямо поверх – широкий рубец царапины. Кэл провел пальцем по царапине, чувствуя шероховатые края сукровицы.

Был ли толк от того, что они, как дураки, держались за руки, сидя в столовой? Кэл постарался к себе прислушаться, но ничего не почувствовал. Работает ли?

– Ну что нам, – с сомнением протянул он, – поиграть в пальчики?

– Поиграть… – Киаран вздохнул. – Простите?

– В пальчики. Ну боже ж ты мой, борьба на больших пальцах. Типа, кто кого прижмет. Только не говори, что в Ирландии в такое не играют.

Киаран опустил голову – его макушка оказалась прямо перед носом Кэла – и тихо, сдавленно засмеялся. Может, ему действительно было смешно, а может, сдали нервы, Кэл не знал, но звук ему понравился. Это был хороший смех.

Они просидели так – сколько? Кэл не считал. Возможно, минуту, возможно, десять: здесь, в этом месте, никогда нельзя было сказать наверняка. Киаран сидел, низко опустив голову, и Кэл смотрел то на его руки в своих, то на его макушку.

Когда Киаран заговорил, тема была неожиданной. Разглядывая их руки, он сказал:

– Миз Роген на днях сказала… одну вещь, – он пошевелил пальцами. – Что она придумывает для меня клички, чтобы я не забывал… кто я такой.

– Миз Роген врет как дышит, – ласково ответил Кэл. И, помолчав, продолжил: – Это не для того, чтобы ты не забывал. А для того, чтобы она сама не забывала.

– О чем вы? – не понял Киаран.

Конечно, он не понял. Миз Роген прятала все на виду, но за ее мишурой все равно заметить это было непросто.