Ирландская латиница складывалась в неизвестные ему слова, и в изгибах старинного шрифта Норману чудились ухмылки: будто смеялись над ним. Над тем, что он никак не додумается. Не поймет их. Не задаст правильный вопрос.

– Все это может плохо кончиться, – вырвалось у Нормана. От собственных слов снова стало страшно.

– Но ведь… Миз Роген… Помимо двух этих случаев, она вела себя вполне нормально, – Киаран говорил медленно, набираясь сил перед каждым вдохом. Слова вырывались со свистом, как при одышке. Тем не менее глаза у него были живыми, вдумчивыми, темнели на лице двумя умными озерцами. – И даже сегодня днем. Когда вы ушли. Она не была похожа на одержимую.

– Доу говорит, что это атипичный дух, – Норман не смог удержать свои опасения за зубами. – И если то, чем она одержима, действительно Кром Круах, которому две тысячи лет, я не знаю, Киаран, это может быть демон, и если это демон, то…

Он глубоко втянул воздух, сдерживая панику. Киаран тихо спросил:

– То что, мистер Эшли?

Перед глазами всплыло лицо Надин. Он нечасто позволял вспоминать себе именно эту сцену, но сейчас она возникла перед ним против воли: лежащая на кровати, с ремнями, обтягивающими запястья. Одеяло сбилось. Рот перекошен.

– То она умрет очень быстро.

Надин не была одержима демоном: это был самый обычный призрак-эхо. Остаточная энергия, которая осталась после человека. Чужие ярость и ненависть, запертые в астральной ловушке.

Но демоны – существа совсем другого порядка.

– Демоны сильнее, – он сглотнул. – Это концентрированная потусторонняя энергия, возникшая в результате самозарождающегося генезиса… И чем больше ее возраст – тем больше энергии. Чем больше энергии – тем меньше выдержит тело обычного человека. И я не знаю, сколько Джемма еще продержится.

– Она сильная, – просипел Киаран. – Миз Роген.

– Не настолько. Но даже если Доу сможет с ним что-то сделать… Этот дух не просто так долго тянул. – Норман снова уставился в книгу, рассеянно ее перелистывая. – Не просто так долго за нами наблюдал. Это как духовка, – опять прибегнул он к метафоре, – она сначала должна разогреться, верно? Или как подготовка. – Страница с легендой упала ему на пальцы. Он смотрел на нее, не трогая. – Знаешь, подготовительная часть в ритуалах ведь довольно длинная, прежде чем тебе вырезают сердце.

Вот, подумал он. Да. Вот откуда был этот страх. Страх обездвиженной жертвы на алтаре: она еще не видит ножа, но знает, что скоро все произойдет.

– Это все словно… – сказал он вслух. – Все это место как большой алтарь. И мы лежим, ждем, пока нож поднесут к горлу. Именно там, где, по чужому замыслу, и должны быть.