– Где ты? – потребовала она. – Что с тобой?

Лицо Брайана было обращено в камень – тот трещал, когда он говорил, и крошился в уголках губ.

Джемма сняла руку с его лица, чтобы переложить на каменную грудь раскрытой ладонью. Страх туго стискивал виски и учащал дыхание, поэтому она не сразу смогла услышать стук сердца. Но он был. Сердце стучало. Брайан был жив.

– Тедди, – повторил он.

Он медленно поднял руку, и трещины побежали по камню вверх от локтя.

– Пожа… луйста… Тед… ди…

И, когда он ее коснулся, у Джеммы внутри все заледенело.

Она видела холмы – бесконечные холмы, тянущиеся до самого горизонта. Она видела городок с синими крышами, видела воды золотой реки, видела переплетения дорог, уводящих глубже и глубже в лес. Видела машины и лица, видела Брайана, идущего сквозь холмы, видела пустынный лагерь с только-только потухшим костром.

– Нет, остановись… – выдохнула она.

– Ты никому не скажешь, – сказал он, слепо глядя на нее каменными глазами. – Пообещай, что никому не скажешь, Тедди.

Джемма видела день, ставший ночью, и ночь, ставшую днем, видела их двоих – ребенка и взрослого. Слышала песню.

– Пообещай, Тедди.

Видела переплетение черных жил и человеческие лица, видела призраков и каменные спирали, туго закручивающиеся вниз, в Бездну.

– Иначе ты не сможешь меня найти.

Видела сияющие в темноте огни.