– Свидетельских показаниях?

Вопрос задала Гас. Джордан взглянул на ее лицо:

– Да. Вы понадобитесь нам как свидетель репутации Криса. Кто знает его лучше собственной матери?

Побледнев, Гас кивнула:

– О чем мне надо говорить?

Джордан понимающе улыбнулся. Обычная вещь, что человек боится выступать свидетелем, ведь все глаза в зале суда направлены на него.

– Ничего такого, что вы не слышали раньше, Гас, – уверил он ее. – Перед выступлением на суде мы обсудим вопросы, которые я собираюсь вам задать. В основном это будет касаться характера Криса, его интересов, его отношений с Эмили. Мог ли он, согласно вашему ценному мнению, совершить убийство.

– Но генеральный прокурор… Разве она не будет задавать вопросов?

– Будет, – спокойно ответил Джордан, – но мы, вероятно, сможем спрогнозировать их.

– Что, если она спросит меня, были ли у Криса склонности к суициду? – выпалила Гас. – Мне придется лгать.

– Если она спросит, я стану возражать на том основании, что вы не эксперт в подростковых суицидах. Тогда Барри Дилейни перефразирует вопрос и спросит, говорил ли вам когда-нибудь Крис о намерении покончить с собой, на что вы просто ответите «нет».

Джордан повернулся на стуле, чтобы обратиться к Джеймсу, продолжавшему смотреть в окно:

– Что до вас, Джеймс, то мы не собираемся выставлять вас свидетелем репутации Криса. Мне бы хотелось спросить вас, могла ли Эмили сама взять оружие. Она знала, где в вашем доме хранится оружие?

– Да, – тихо ответил Джеймс.

– А она когда-нибудь видела, как вы берете оружие из шкафа? Или Крис?

– Уверен, что видела.

– Значит, возможно – поскольку вас там не было, – что Эмили, а не Крис взяла кольт из шкафа?

– Возможно, – ответил Джеймс, и Джордан расплылся в улыбке.

– Вот это все, что вам надо будет сказать.

Джеймс поднял палец и толкнул подвеску из цветного стекла в виде ангела, висящую на окне.