Крису не пришло в голову, что у него может не получиться.

Воспрянув духом, он поднялся при звуках свистка тренера и нырнул в бассейн для следующего заплыва.

Эмили ждала его после тренировки. Она тоже задержалась в школе, работая за мольбертом в художественном классе. Закончив, она должна была встретиться с Крисом, чтобы он отвез ее домой. Она ждала его, сидя в кресле у питьевого фонтанчика рядом с раздевалкой парней.

– Привет, – сказал Крис, направляясь к ней со спортивной сумкой через плечо.

Он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, и она вдохнула чудесную смесь мыла «Сейфгард», хлорки и стирального порошка. С его волос продолжала капать вода после душа, и Эмили высунула язык и поймала капельку. Эмили закрыла глаза, стараясь удержать эту картинку в памяти.

Они пошли рядом к студенческой парковке.

– Я думал, – начал Крис, – о том, что ты сказала в субботу вечером.

Эмили кивнула, но продолжала смотреть себе под ноги.

– И я хочу, чтоб ты знала: этого я хочу меньше всего на свете. Я сделаю все возможное, чтобы ты передумала. – Глубоко вдохнув, он сжал ее руку и добавил: – Но, если… до этого дойдет, я хочу быть рядом с тобой.

Когда он произнес эти слова, Эмили осознала, что, очевидно, у нее еще оставалась бы надежда, если бы она подсознательно не стремилась к этому.

– Мне бы этого хотелось, – сказала она.

Крис запустил искусную кампанию, чтобы показать Эмили, чего она лишится. Он водил ее по ресторанам, где обед стоил сто долларов, возил полюбоваться заходом солнца с пирсов на Атлантике. Он раскопал старые записочки, которые они передавали друг другу из дома по системе блоков, сделанных из консервных банок. Эта система сработала всего три раза, а потом бечевки, протянутые между их домами, окончательно запутались в соснах. Он заставил ее просмотреть кипу своих заявлений о поступлении в колледжи, как будто ее мнение могло повлиять на его решение. И он занимался с ней любовью, вкладывая в это всю нежность и весь пыл и пытаясь передать ей частички своей души, чтобы она могла залатать ими собственную больную душу.

И Эмили терпела все это. Именно так мог Крис описать происходящее. Она терпела все, что он ей предлагал, но как-то отстраненно, словно смотрела на все с небес и давно все для себя решила.

К его удивлению, Эмили не уступила ни на йоту. Со всей стойкостью и стратегической изощренностью генерала, командующего сухопутным вторжением, Крис пытался выведать, в чем состоит ее проблема. Ее молчание заставляло его воображать самое худшее – она наркоманка или лесбиянка, она сжульничала на тестах по проверке академических способностей, – но все это ничуть не умаляло его любви к ней.