– Филипп, ты спросил ее, зачем она убила Полли?

Молчание.

– Ты спросил, что она чувствует? Это была ее воля? Она никогда не рассказывала тебе о голосах в голове?

Филиппа ставил в тупик контраст между ними, как и поверхностные суждения Агнес, ее искаженное восприятие, все то же неравнодушие, которого он и сам не был лишен, но его замыслы, как сверхчеловека, обрели иную форму, смотрящую дальше месяца и даже года, ту, что, вопреки предубеждениям и страхам сестры и общества – он верил в это, – в итоге спасет их семью.

– В последнее время она вела себя непоседливо, проявляла беспричинную жестокость по отношению к другим детям?

Тишина.

– Или, напротив, была замкнутой и отчужденной? – Она выдохнула. – Ну же, Филипп, помоги мне помочь ей.

Грейс как раз находилась в том возрасте, когда на поверхность личности могли всплыть первые признаки заболевания, как когда-то у Софии и их отца, но тот точно так же пренебрегал помощью врачей, превратив жизнь матери Филиппа, а после и матери Агнес в сущий кошмар.

– Знаю, тебе больно это слышать, но Грейс могла унаследовать болезнь. Детская шизофрения – редкое, но очень опасное заболевание. В случае раннего проявления распад процессов мышления происходит быстрее и…

– И превращает человека в инвалида. Знаю, я же врач. – Его лицо исказила снисходительная гримаска – привычный ответ на все ее стенания.

В отличие от всех Лидсов, сирот при живых родителях, в фундаменте ее жизни был этот краеугольный камень – ее мать, некогда учительница Филиппа, а потом и его мачеха, ни капли не знатная, но исполненная редкой добродетели, чуждой потомственным аристократам. Именно поэтому, несмотря на любовь к сестре – любить ее, честную и самоотверженную, было очень просто, – Филлип не признавал ее частью рода. Ее рождение, а теперь и существование были живым свидетельством нарушения клятвы, которую когда-то принес его отец.

– Ты должен думать здраво.

– Я всегда думаю здраво. Я воспитываю детей в вере и строгости. Я сделаю все правильно, и Грейс вырастет полноправным членом общества.

Филипп зашагал к выходу, чтобы приказать подать ужин пораньше, но вопрос Агнес вынудил его остановиться в проходе.

– Филипп, где Грейс?

– Там, где ей полагается сегодня быть.

– И где это?

– В подвале. С глупыми и примитивными существами, каким я не позволю ей стать.

6

6