– Или то, чего боятся больше всего на свете. Что же ты увидел?

– Божество.

Грейс вскочила и подошла к шкафу в приступе безудержной деятельности и плохо скрываемой обиды. Зачем? Зачем Фред так играл с ней? Она сняла сорочку и переоделась в шерстяное платье, оказавшись на несколько минут совершенно обнаженной. Ранее между ней и Фредом никогда не было преград, но в тот день это показалось неправильным, словно она пыталась уместить куб внутри шара – углы раздирали его. Грейс оделась быстрее обычного, неловко натянула колготки.

– Не смотри, – шепнула она.

– Я не смотрю.

Она обернулась и, увидев лишь его темную макушку, порозовела от стыда за свою злобу, хотя еще секунду назад готова была поклясться, что чувствовала, как его взгляд блуждал по коже. Реальность снова расползалась лоскутами.

– Прости.

Она подошла ближе, прижала его голову к своей еще плоской груди. Ее любовь к нему была такая беззаветная и всеобъемлющая, что однажды она могла бы разорвать ее тощее тельце. Она не помещалась ни в сердце, ни в душе. Ее брат. Часть ее самой. Очень большая часть. Она испугалась за него гораздо больше, чем могла выразить. Она боялась, что время, подобно чаще, разделит их, отдалит друг от друга безвозвратно. Он вырастет, она – тоже. У него будет девушка, жена, возможно, дети. Он уедет, у него впереди светлое будущее, у нее – нет. Они больше никогда не будут засыпать вместе, грея друг друга обнаженными телами. Она больше не сможет прижать его к своей груди и прижаться к его.

Он поднял голову.

– Никогда. Я приму смерть только от твоей руки.

Так оно и было.

Она провела рукой по его волосам. Лишенный способности ощущать запахи и вкусы, он не знал, и она не говорила ему этого, но он пах металлом, пах кровью. Ее мутило, но касаться его было так приятно, ощущать его рядом с собой было подобно сну на облаке: можно упасть, но лучше так, чем спать на жесткой кровати. Она поцеловала его в кончик носа, в лоб, в висок. Заботилась бы о нем вечность. Это была бы хорошая жизнь.

Тем вечером Грейс спустилась в гостиную в одиночестве. Под внимательным, суровым взглядом отца сердце застучало быстрее, она повернула голову влево в поисках поддержки, но встретилась лишь с пустотой – привычка оглядываться, цепляться за брата вплелась в ее сознание и характер.

– Чаща Лидсов – это место в северной части Суррея, где когда-то жили и хоронили. Она не подвластна логике, ее нужно почувствовать. – Кроме его голоса ничего не осталось. – Этот лес – сосредоточение животного и дикого, которое есть в каждом из нас, и мы должны уметь подавлять это. Поэтому испытание чащей – один из главных этапов вашего взросления. Переход на иную ступень – победа над животной сущностью. Ты понимаешь?