– Фред заботился о ней, а я уже тогда был… – Он не продолжил, прикусив губу с внутренней стороны.

– Твой Фред кажется очень интересным юношей.

Майкл потупил помутневший от воспоминаний взгляд на ботинки Стайна: старенькие, но старательно начищенные. Он так и видел, как Генри, сидя в подтяжках на краю скрипучей кровати, натирал их щеткой, но сам не помнил, когда в последний раз чистил свои ботинки (в Лидс-холле?) – если он возвращался домой, утром они всегда были чистыми, словно у него имелся эльф, о наличии которого он никогда не задумывался.

– Кто бы вам что ни наплел, мы с Фредом были друзьями. А потом… перестали. Это жизнь, так бывает.

Генри откинулся на спинку кресла, едва сдержав смех, так глупо и по-юношески поучительно это прозвучало, и сам Майкл, тоже поняв это, ощутил, как вспыхнули кончики ушей.

– Бинокль. Вы наблюдали за птицами. Он водил тебя в чащу Лидсов?

– Да.

– Зачем?

– Она была его местом силы. Он хотел, чтобы я тоже это почувствовал.

– Если Мэри мертва, а так и есть, то ее тело покоится в чаще.

– Вы не можете этого знать, – просипел Майкл, четко ощутив желание нюхнуть или хотя бы сделать глоток чего-нибудь покрепче: виски, рома, текилы – да неважно. А теперь у него еще и сигареты отобрали – ну что за свинство!

– Я знаю, Майкл. Ворота были заперты. Она не открывала их, перелезать тоже не стала бы, да и вряд ли смогла бы, учитывая ее физическую подготовку. Она собиралась вернуться домой на каникулы, так что у нее не было нужды убегать. Значит, ее кто-то увел или, что более вероятно, вынудил уйти, убил и закопал. Поэтому я спрашиваю тебя и хочу услышать честный ответ: Фред водил тебя в чащу?

– Да.

– Ты знаешь те места?

Майкл сглотнул.

– Не так хорошо, как он, но да.

– Ты бы смог ориентироваться в ней без чужой помощи?

– Мне не нравится этот разговор. – Брови воинственно сошлись к переносице. – Я не обязан говорить без адвоката.

– Мне тоже, – бросил Стайн с профессионально-холодной выдержкой, которая порой проскакивала в нем. – Отвечай!

– Я… я не…