Грейс приподнялась, опершись ему на грудь, и в ее взгляде читались благодарность и высвобождение, словно все эти годы она сидела в клетке, а он принес ключи. Без особой охоты, но с трепетом он помог ей надеть платье, долго и неумело, но со старательной сосредоточенностью возился с завязками. Быстро натянул одежду на себя.

Уже одетая, Грейс увлекла его за собой на кровать и поцеловала в лоб, как маленького, лежа лицом к его лицу.

– Теперь ты можешь оставить свою одержимость, – сказала она.

Ее слова стерли улыбку с его лица. Знала ли она, что теперь эта одержимость переросла в поклонение, духовную потребность.

– Ты ведь этого хотел.

– Этого?

– Мое тело.

– Нет, Грейс. Нет, я никогда не хотел только тело. – Он горячо поцеловал ее в лоб. – Я попытаюсь измениться. Клянусь, я попытаюсь. Я изменюсь. Ты нужна мне.

– Тебе не нужно меняться, чтобы быть…

– Быть?

– Любимым мной.

– Тогда почему же ты оставляешь меня?

– Где бы ты ни был и где бы ни была я, мы всегда будем вместе.

– Вместе?

Одним ловким движением он перекатился на нее и судорожным рывком задрал подол ее платья.

– Разве смогу я сделать так, когда ты будешь в Италии?

Он провел рукой по внутренней стороне ее бедра, прикусил мочку уха.

– Или так…

Поцеловал ее шею и лизнул кожу, ощутив, как ускорился ее пульс.