– Аполлон и Марсий… – бессвязно прошептала Грейс.

Генри и Шелли озадаченно переглянулись.

– Что еще? Куда еще он ходил? – спросил Генри в буднично-деловой манере, пока Грейс погружалась в себя.

– В паб. – Она оставила тлеющий окурок в блюдце. – У него нет названия. Там над входом огромная неоновая вывеска «Паб». В паре улиц отсюда. Им владеет Джимми. Но Майклу там не нравится. Джимми без сопровождения взрослых малолеткам не наливает.

Генри сделал пометку.

– Еще?

– Слушайте, я сказала все, что знаю. И скажу еще: пусть Майкл и воришка – малолетний засранец! – но не убийца. Все, что говорят о нем по телику, полная чушь. – Она устремила взгляд в окно, а потом резко перевела его на Грейс. – Ты любишь его?

– Я люблю его.

– Когда-то мне тоже так казалось. Но если ты не просто богатая, но и умная девочка, ты послушаешь мой совет. – Она подалась вперед. – Наркоманы никого не любят – только дурь. Им даже на себя плевать.

– Мам, я есть хочу. – Взъерошенный мальчишка стоял в проходе и зевал, потирая сонные глаза.

– Да, я вижу, – ответила Грейс и полезла в карман пальто. – Я благодарна за информацию и выпишу чек на любую сумму.

– На хрен твой чек. Мне нужна наличка.

15

15

Белые хлопья беззвучно целовали стекло. Канун Рождества, но Грейс и Генри было не до пейзажа, припорошенного снегом, улиц и витрин, украшенных к празднику: блестящие звезды, мишура, еловые венки, стекляшки, горящие в разноцветных огнях, – все слилось в одно; и оба сидели в машине в долгом, мрачном молчании, думая о своем.

– Пусть Шелли и не самая приятная леди, но не дура и кое в чем права, – сказал Генри. – Майкл знал, что делал, и знает, что делает.

Грейс отвела взгляд от окна.

– Что же он, по-вашему, делает?

– Скрывается от полиции.

– Вы так ничего и не поняли… – Она стихла, точно не попала в ноты.