В ряде обращений к Сталину указывались не только недостатки в работе НКВД, но и о положении в прифронтовой полосе. Так поступили жители г. Журавич Гомельской области Белоруссии Ягутко, Ранчикова и Смолина в письме от 25 июля 1941 г. Оно заслуживает того, чтобы привести его полностью.

«Дорогой Иосиф Виссарионович!

Мы любим Родину! Нам лучше на фронте. Мы стараемся работать лучше. Но один в поле не воин. Нет у нас в Белоруссии порядка. Нет крепкого человека, который бы взялся навести порядок. Война. Бойцы стойко дерутся. Многие командиры, особенно из высшего начальства, болтаются на машинах здесь, в тылу, не зная, где часть. Когда проверяли документы, у них путевки вести часть на Бобруйск, а они идут на Пропойский район (направление на Москву). По всему тылу паника. Люди бегут все из городов, где ничего нет (Бобруйск, Рогачев, Могилев и др.). Первыми грузятся милиционеры, работники НКВД, а за ними все. Тысячи военных и штатских машин загрузили шоссе, на них жены командиров, ответственных работников. Машины стоят несколько дней. Они моются, пудрятся, везут собачек. В то же время бойцы по сотне километров идут пешком. Мы возмущены таким порядком, мы требуем взять машины для бойцов, высадить несознательных людей, но наш военкомат молчит. А сколько бы пользы они дали армии.

Обращаемся к Вам, пришлите крепкого большевика, насадить порядок. Тыл будет крепким, и армия будет сильнее.

Мы требуем наказать всех бежавших из производства гор. Могилева и других тыловых. Они прячутся у нас, в Журавичах, ибо в Могилеве сгорел один дом, а все побежали.

Стоит встать на шоссе Пропойск – Рогачев, и будет порядок в тылу. Машины вернут армии и командиров некоторых… Такое мнение у многих граждан, все кричат на руководителя, но толку нет. Учитель А. Баскин требовал в военкомате конфисковать бегущие машины и отдать армии, но его не слушали. Он сам отобрал машину, будучи в карауле, посадил раненых бойцов и отправил в Кричев»[794].

Такие письма и телеграммы в ГКО и НКВД – крик души, просьбы о помощи, о восстановлении элементарного порядка и, конечно, привлечении к ответственности преступников. Но обстоятельного расследования по многим фактам неблаговидного поведения некоторых чекистов, как и других сотрудников госаппарата и партийных органов, не проводилось. В условиях всеобщей неразберихи большинство случаев оставалось без внимания.

На недостатки в работе ОО с местным населением указывали и руководители военной контрразведки армий и дивизий. Так, 9 августа 1941 г. нач. ОО НКВД 20-й армии, бригадный комиссар Воистинов сообщил Берия о неудовлетворительной работе органов НКГБ и НКВД среди местного населения[795].