«Власть над людьми — власть, власть!»: ведьмы в произведениях женщин-художниц

«Власть над людьми — власть, власть!»: ведьмы в произведениях женщин-художниц

Как указывает Ульрика Штельцль, картин, написанных художницами XIX века и изображающих ведьм, очень мало[1149]. Отчасти, пожалуй, это объясняется тогдашними условностями, которые определяли, какие сюжеты допустимо выбирать женщинам, а какие — нет. Давайте рассмотрим некоторые из немногочисленных известных примеров. Элизабет Сиддал (1829–1862) — натурщица, позировавшая для многих прерафаэлитских картин, сама была художницей. Ее рисунок «Сестра Елена» (1854) — иллюстрация к одноименной поэме (1851) ее будущего (в ту пору) мужа Данте Габриэля Россетти. На рисунке показан момент, когда Елена мстит неверному любовнику, используя его восковую фигуру, но как будто в ужасе хватается за горло, когда воск начинает плавиться[1150]. Иллюстрация Сиддал, близко следующая тексту поэмы, передает трагическую сторону колдовства, и здесь никак нельзя сказать, что особое женское могущество выводится на первый план в положительном свете[1151]. Здесь мы видим совершенно иное: магия — черное, отчаянное средство, к которому прибегает бессильная и охваченная жаждой мести женщина, а потом сама раскаивается в содеянном.

Образ более раскрепощенной и даже склочной ведьмы создала русская художница, жившая в Австрии, — Тереза Федоровна Рис (1874–1950). Она родилась в богатой московской семье и в 1894 году приехала в Вену — учиться ваянию. В 1896 году получила скандальную славу ее скульптура «Ведьма, прихорашивающаяся к Вальпургиевой ночи». Она изображает старую ведьму, стригущую ногти на ногах, — и многих возмутило, что столь низменное физиологичное действие воплощено в мраморе. Впрочем, возмущенные крики быстро умолкли после того, как сам кайзер, которому скульптура очень понравилась, выразил желание познакомиться с ее создательницей[1152]. Отношение самой Рис к колдунье выразилось в таких словах: «У нее есть власть над людьми — власть, власть!»[1153] Отсюда Ульрика Штельцль заключает, что в глазах Рис ведьма олицетворяла женское могущество, — и такой вывод представляется разумным[1154]. В журнале Kunst für Alle за 1897/98 год писали, что это — «мягко говоря, весьма смелая работа для мастера-женщины»[1155]. Рис отличалась смелостью и в других областях. Она недолгое время была замужем, но потом предпочла свободу и зажила, как ей хотелось, во всем проявляя оригинальность и полную самостоятельность. В итоге ее личность стала обрастать разными мифами, и в некоторых литературных произведениях она фигурировала как опасно-независимая «роковая женщина» и даже нимфоманка[1156]. Успех и официальное признание, пришедшие к ней после скандала с «Ведьмой», закрепились благодаря гипсовой фигуре «Люцифер» (1897), которая удостоилась высшей награды за заслуги, какую присуждали в Австрии художникам-иностранцам. Отмечалось, что Рис служила образцом для подражания в глазах других художниц, хотя сама и не была откровенной феминисткой[1157].