«Ведьмин танец»: экспрессивно-феминистский танец Мэри Вигман

«Ведьмин танец»: экспрессивно-феминистский танец Мэри Вигман

Итак, среди женщин — художниц и ваятельниц — ведьм изображали очень немногие, и большинство их произведений далеки от выражения бунтарских идей. Однако к числу зрительных образов, где присутствует данный мотив, можно отнести и танец, и тогда у нас появляется очень интересный пример — Мэри Вигман (1886–1973) и ее «Ведьмин танец» (1914, новый вариант — 1926). В 1918 году женщины в Германии получили избирательное право, и примерно тогда же перед ними начали открываться многие другие возможности. Таким образом, работа Вигман была показательна для новой эпохи, когда женская свобода достигала небывалого уровня. Однако сама Вигман выросла в мире, все еще сохранявшем крайне традиционные взгляды на подобающий женщинам жизненный сценарий. Она родилась в Ганновере и, следуя желаниям своей буржуазной родни, должна была выйти замуж и стать домохозяйкой. После двух неудачных замужеств Вигман отказалась от этого заранее приготовленного ей плана и взбунтовалась против лицемерного, по ее мнению, образа жизни родителей. Вопреки их воле блудная дочь решила стать танцовщицей[1163]. Сначала она овладела ритмической гимнастикой, а затем начала учиться у авангардного танцора и хореографа Рудольфа фон Лабана в альпийской деревне Монте-Верита в Швейцарии — контркультурной колонии-коммуне, куда стекались анархисты, вегетарианцы, теософы, антропософы и прочие инакомыслящие. Туда съезжались многие знаменитости, а также те, кому только предстояло стать известными, — например, Пауль Клее, Эрнст Кирхнер, Хуго Балль, Герман Гессе, Джеймс Джойс, Райнер Мария Рильке и Д. Г. Лоуренс[1164]. Позднее Вигман еще вернется сюда, а в 1917 году она приняла участие в представлении «Праздник Солнца», которое стало частью съезда эзотерического «Ордена Храма Востока» (лат. Ordo Templi Orientis), где состоял Лабан. Одно из отделений этого представления было посвящено демонам ночи, и Лабан описывал его как «мистическую пьесу, где „ведьмы с демонами“ вызывались при помощи танцев-маскарадов»[1165].

К тому времени Вигман уже воплощалась в ведьму — в дебютном сольном представлении, показанном в Мюнхене в 1914 году. Оно состояло из двух частей — Lento и Hexentanz I («Ведьмин танец — 1»), хореографом выступала сама Вигман. Желая подчеркнуть, что танец является самостоятельным искусством, она оставила его без музыкального сопровождения. В 1926 году, в зените славы, Вигман исполнила новый вариант «Ведьмина танца» (Hexentanz II), который довольно заметно отличался от первоначального варианта. Теперь она выступала в маске, в другом костюме и танцевала под музыку духовых инструментов[1166]. Мэри Энн Сатнос Ньюхолл называет этот танец «скандальной попыткой изобразить в гротескном виде женскую силу»[1167]. Некоторые исследователи отмечали, что Вигман «стремилась возвысить свое искусство, превратив его в новую религию, а себя представить жрицей», и это суждение находит подтверждение в дневниковых записях самой танцовщицы, в ее высказываниях в интервью, а также в рекламных буклетах, где она именовала себя «Жрицей Танца»[1168]. Позднее Вигман иногда иронически называла себя ведьмой[1169]. Ее художественный дар и умение ловко создавать сенсацию, не перегибая палку, вскоре принесли ей славу, и Вигман начала гастролировать по разным странам. В итоге ее ждал бешеный успех даже за пределами авангардных кругов, и после окончания Первой мировой войны в Германии изобретенный ею вид танца даже называли «поп-культурным помешательством»[1170].