Женщина как «беспрекословная рабыня дьявола»: суждения современников о Ропсе

Женщина как «беспрекословная рабыня дьявола»: суждения современников о Ропсе

Уже в наше время в искусстве Ропса начали усматривать «глубоко католическое стремление к познанию зла и к знакомству с дьяволом», а самого его называли «великим католическим художником, проявлявшим интерес к сатанистским обрядам»[1367]. Иногда под схожим углом смотрели на него и современники, о чем можно судить по статье, напечатанной в 1890 году в Journal de Bruxelles. Там говорилось: «Это не просто эротические сценки, нарисованные для услаждения старых развратников. Перед нами разворачивается глубокое, устрашающее, полностью духовное видение — проклятие преступной плоти… еще никогда раньше ни один христианский художник не изображал вот так разрушительные последствия зла… Ропс — подлинный отец инфернальной церкви»[1368]. Бесспорно, католицизм оставил глубокий след в мироощущении художника, но, учитывая его биографию, было бы неразумно выставлять Ропса серьезным, духовным человеком, боровшимся со злом, и начисто забывать о том, что в каком-то смысле он был порнографом и обладал чрезвычайно фривольным чувством юмора. В действительности немалую часть его творческого наследия составляют карикатуры и шаржи. Тем не менее те его произведения, где изображались Сатана и сатанизм, воспринимались современниками как тревожащие, полные глубокого и мрачного смысла. Возможно, такое восприятие во многом объяснялось мощным псевдосакральным и обрядовым характером этих работ. Симметрично выстроенные композиции, напоминавшие религиозные картины, все эти монументальные мраморные лестницы, величественные демонические изваяния, факелы, свечи и прочая подобная атрибутика создавали ощущение, что речь идет об отправлении самого настоящего сатанического культа. Конечно, насколько нам известно, никакого подобного культа в те времена не существовало, то есть не было реальных групп людей, которые специально собирались бы для поклонения дьяволу, но вполне можно представить себе, что речь идет о некоем общем умственном пространстве, в которое периодически входили и где охотно задерживались многие писатели и художники, хоть они и не практиковали при этом никаких сатанинских ритуалов в буквальном смысле. Безусловно, Ропс был одним из главных зодчих, сооружавших этот воображаемый храм дьявола[1369]. В этом качестве он и оказывал огромное влияние на авторов вроде Гюисманса, когда те решали, что нужно бы и им добавить какой-нибудь новый штрих к этому вымышленному культу. Таким образом, в своих произведениях они вдохновлялись творчеством бельгийского художника, сделавшего немало для поддержания взгляда на женщину как на избранницу Сатаны, о чем красноречиво свидетельствует роман Гюисманса «Бездна» (1891).