Осторожность не помогла: Курт резко дернулся, Альберт с шипением вынул руку из захвата единокровного брата и покачал головой:

– Все такой же дикий. А я, наивный, поверил всем россказням о твоем укрощении. Идем со мной, Габриель, я провожу тебя под струи водопада, и ты омоешь пыль со своих щек, а я прикоснусь к ним губами…

– Альберт! – рявкнул Мак-Феникс. – Вернись в реальность!

Его светлость моргнул раз, другой, счел за благо отойти на шаг. И почти вменяемо осмотрел группу сопровождения.

– Брат, я вижу, ты взял с собой штат прислуги. (Я и Тим, несомненно, входили в этот черный список). Но зачем, родной? По дому болтается целая прорва слуг!

– Я заметил, – мрачно буркнул Курт, косясь на поверженного лакея.

Альберт повернул изящную голову и всмотрелся в тело на полу:

– Бедный мальчик. Ты так редко бываешь дома, братик, что новички тебя в глаза не видели, оттого и не узнают. Но теперь он тебя запомнит.

– Теперь его запомню я. Альберт!

В голосе Курта прозвучала угроза, и юный герцог, едва заметно сморщившись, обратил на нас внимание:

– Добрый вечер, Тим, рад тебя видеть. Отчего ты не бываешь у нас как прежде, запросто?

Тим Питерс парой жестов выразил, как несказанно рад вернуться в замок и вполне очевидно поздравил Альберта с грядущим рождением.

– Ты все такой же говорливый парень, – улыбнулся герцог Бьоркский, – надеюсь, вы удобно разместитесь в своих старых комнатах, не так ли? Вы опоздали к ужину, и мама уже легла, ты знаешь, Габриель, она всегда ложится рано…

– Откуда бы, Альберт?

– Ах, но вам обязательно приготовят перекусить с дороги, и вам нужно помыться, не правда ли?

Он уже поворачивался, уже уходил, за скороговоркой пряча почти испуг, словно оказалось в реальности инородное тело, грозившее разрушить его хрустальный замок, его волшебную сказку. Его королевство.

– Альберт! – снова приказал Мак-Феникс, и я пожалел бедного мальчика, покорно повернувшегося ко мне с гримасой отчаяния на красивом лице. – Позволь представить тебе доктора Джеймса Патерсона, – здесь жестокий Курт выдержал убийственную паузу, и Альберт сжался, понимая, что лазейки ему не оставят, – моего друга и любовника. Надеюсь, ты полюбишь его и отдашь ему должное.

Реальность ворвалась в шизофренический мир младшего Бьорка подобно сошедшему с рельсов экспрессу, крушащему деревья возле насыпи. Вагоны сминались, гибли люди и мечты, загорались окрестные дома, и взрывом выбило стекла на вокзале…

– В замке Дейрин всегда рады твоим друзьям, Курт Мак-Феникс, – изысканно поклонился Альберт Бьоркский, и имя брата было той единственной местью, что он смог себе позволить. – Добро пожаловать, доктор Патерсон, чувствуйте себя как дома.