– Я знаю… знаю…

– Ты забываешь, что я Стюарт. И если хочешь воплотить мой бред в реальность, Марией буду я.

Я смотрел на него несчастным взглядом, я был бледен и дрожал, не в состоянии понять, что происходит. Курт это видел, кратким рывком он раздвинул мне ноги и встал на колени, почти упираясь в промежность; он взял мою руку и положил себе на бедро, это помогло: я тотчас заставил его встать плотнее и застонал, сжав его ягодицы.

– Секс – не панацея, – прошептал Мак-Феникс в мои приоткрытые губы. – Не злоупотребляй.

– Секс с тобой – наркотик, – искренне ответил я, едва касаясь губами его губ. – Курт, я просто не могу остановиться… изобрети для меня «Феникс», введи мне его внутримышечно!

– Пошляк! – успел выдохнуть он за миг до поцелуя, и я опрокинул его на ковер.

Я не рискнул настаивать на своей безумной идее, но Курт решил иначе; он извернулся, прижал меня к полу и прямо спросил:

– Ты передумал? Или все-таки потерпим пять минут?

Глупо было спрашивать, о чем он, согласен ли он; глупо было сомневаться, так уже случалось не раз: Курт выслушивал мою просьбу, пытался понять причины и выполнял, даже если я успевал забыть и передумать. Поэтому я справился с волнением и кивнул:

– Идем! Пожалуйста, Курт, мне, правда, очень нужно!

– Давай. Только возьмем с собой кое-что.

Мы разлепили объятья, распутав руки и ноги, Мак-Феникс подскочил, скрылся в спальне, чертыхнулся, задев ногой об угол кровати, вернулся, держа в руках флакон с гелем и почему-то меховое покрывало.

– Там по-прежнему грязно и пыльно? – с подозрением спросил я, наспех приводя себя в порядок.

– Там музей, – тихо ответил Курт. – Ты когда-нибудь трахался в музее, Патерсон?

– Чей музей? – удивился и ужаснулся я; в моем подсознании эта комната была связана лишь с кошмарным эпизодом в биографии Мак-Феникса.

– Ее, придурок! – фыркнул Курт. – Марии! Джеймс, ты сегодня невменяем, что с тобой, родной? Когда отец заключил договор с Нацтрестом, оттуда прислали специалистов, осмотревших все помещения. Нежилое крыло представляло историческую ценность, а уж комната Марии Стюарт была вне конкуренции. Теперь туда водят туристов.

– Переживем. Ну что, пошли?

В коридоре Курт Мак-Феникс два раза негромко стукнул в соседнюю дверь. Через минуту она распахнулась и на пороге нарисовался Питерс, в подштанниках и наспех накинутой рубашке.