Я понял, что рискую заблудиться без проводника, и поспешил обратно на свежий воздух.

Площадь возле главных ворот теперь была отдана под парковку для туристов, там были магазины сувениров, туалеты и автоматы с водой, ужасно неромантичное осовремененное пространство, в котором едва угадывалось прежнее суровое предназначение последнего рубежа. Разве что конюшни и парк порадовали мой жаждущий средневековой экзотики взор.

Забравшись на крепостную стену, я полюбовался окрестным пейзажем, игрой бликов на глади озера, местами прихваченного за ночь тонкой коркой льда, горами в туманной дымке; повернувшись к замку, я увидел во внутреннем дворе двух братьев, Курта и Альберта, они спорили, почти ссорились, юноша даже топнул в гневе ногой, и Курт оттолкнул его, затерявшись среди шатров. Я спешно нырнул в тень арки, чтобы оглянувшийся герцог меня не заметил, и продолжил наблюдение. День был теплый, и хотя порой с моря несло хмурой моросью, я вполне мог погулять подольше и посмотреть, чем кончится трагикомедия.

Наблюдательный пункт на крепостной стене, безусловно, оправдал мои ожидания: из своей арки я увидел, как во двор вышла герцогиня, что-то изрекла, трагично заламывая руки, и разъяренный, распаленный ссорой с братом Альберт покорился, понуро возвратившись в замок. Анна кликнула привратника и принялась что-то втолковывать старику, но тут из неприметной калитки вышел Питерс, и герцогиня смолкла, неодобрительно косясь на Тима. Охранник жестом показал ей, мол, отличная погода, в самый раз для прогулок, но выглядело это необычайно пошло, так, словно вот он думал, с кем потрахаться, а тут, о чудо, герцогиня подоспела!

Еще через миг я осознал, что Тим общается на равных, а леди Анну ничуть не смутила возможная двоякость его жестов. И в дом они прошли едва ли не под руку.

– Ах ты, паршивец! – прошипел я вслед негодяю-охраннику. – Ах ты, иуда! Гордона тебе мало, пусть герцогиня пососет! Кобель проклятый!

Все-таки прав был Курт: не тянул я на натурала.

На натуралов герцогиня действовала безотказно.

Поскольку продолжения сериала не намечалось, я спустился вниз и покинул замок, решив обойти озеро. Туман окончательно рассеялся, сквозь тучи проглядывало чахлое зимнее солнце, от воды, от заиндевевшего вереска шел пряный аромат, я шел и отчего-то огорчался, что никогда не приезжал в Шотландию зимой. Со мной творилась полная неразбериха. Я, вероятно, вжился в образ, и в самом деле став королевой из видения, когда-то я уже ходил по этим тропам, останавливался в замке, и вот теперь под гнетом прошлого теряло свою цену настоящее. Склонившись над ботинком с развязавшимся шнурком, я оглядел пейзаж и вздрогнул. С такого ракурса все было словно отражением иной реальности. Все эти горы, озеро, и деревенька на дальнем берегу с едва приметным пиком церкви, я будто видел их, давно, во сне. И та глубинная другая память всплывала, как лох-несское чудовище.