Курт привязал лошадей и подошел, обнял меня сзади, я прижался к нему и подумал, что нужно жить не в замке с его убийственной атмосферой взаимной родственной любви, нужно вытащить милорда сюда, из эпицентра на окраину: замок близко, рукой подать, вид волшебный, обстановка умиротворяющая. Поставить на извилистой дороге заслон из «фениксов», Питерса, опять же, вырвать из цепкой хватки герцогини, передать в заботливые руки Гордона. Да, черт возьми, в осаде замка нам необходим был лагерь, командный пункт, и это плато с заброшенным домом вполне подходило.

– О чем думаешь? – спросил Мак-Феникс.

– Нам нужно переехать сюда, – честно признался я, сжимая руку лорда. – Встать укрепленным лагерем, мой король.

– Неплохая идея, – улыбнулся Курт. – Увы, мой генерал, есть одно «но». Сегодня вечером приедет Харли, я должен держать руку на пульсе. Я должен быть там! – он ткнул рукой в замок и слегка поморщился. – Однако мы осмотрим дом. На случай отступления.

Я согласился, мне действительно стало интересно; Курт поискал в тайнике у порога ключ и отпер массивную старинную дверь.

Там было темно; пришлось подсвечивать телефоном, чтобы открыть ставни и подключить генератор; там было холодно и пыльно, но несмотря на это, я почувствовал себя в безопасности: от всего, от каждой мелочи, от выцветших салфеток и гравюр в облупленных рамах по стенам, от корешков старинных книг, от ситцевых занавесок и обгрызенных молью клубков шерсти несло непонятным уютом, и сам запах будил во мне что-то странное, какое-то ирреальное ощущение вернувшегося детства.

– Тебе здесь нравится?

– Еще бы! Может, к черту Харли, Мак-Феникс?

– Может, и к черту.

– Чей это дом? У него есть хозяин?

Курт призадумался, поглядывая в мутное окно, ответил то ли неуверенно, то ли неохотно:

– Я полагаю, есть. И знаешь, мне интересно, насколько ему нужен этот дом. Осталась ли у него хоть какая-то память. Все забывается, Патерсон, все в этом мире забывается, и теряются корни. Здесь жила моя родственница по отцу, такая милая старушка в старомодном шотландском чепце. Когда я впервые забрел на плато, старая леди показалась ведуньей из сказки, той, что дарит волшебные мечи, заговоренные стрелы и снадобья от всех ранений сразу. Мама уже два года как скончалась, мне некуда было приткнуться, мои бабушки были чопорны и строги, как полагалось истинным леди, а так хотелось тепла, всегда хотелось тепла, Джеймс, хоть чьей-нибудь любви…

Я подошел к нему и крепко обнял, притянул к себе бедную его голову и поцеловал в висок. Он улыбнулся и прижал палец к моим губам: