Я чувствовал, и это радовало. Я чувствовал себя немного легче. И, как специалист, был доволен таким положением дел. Я видел прогресс.

Просто в этом чертовом замкнутом пространстве меня одолевала скука.

Но однажды Джей принес с собой пакет с документами.

Я не сразу понял, что это, доктор же мой не стал тянуть резину, быстро подошел ко мне и сунул в руки конверт.

– Тебе письмо, Джеймс Патерсон, извини, я вскрыл по ошибке.

Сердце ухнуло не то чтобы в пятки, оно пробило кафельный пол и долго буянило где-то в подвале, пока я боролся с комом в горле и дрожью в руках, но, увы, напрасно: конверт пришел не от Курта.

Автором письма был профессор Диксон.

– Видишь, – неловко оправдывался Йорк, – здесь два конверта, первый в клинику без адресата, просто штамп Ассоциации, а внутри еще конверт и лист бумаги, ну, я подумал, там бюрократическая фигня, и сразу вскрыл второй пакет. Прости.

Я взял в руки этот лист бумаги с «бюрократической фигней». В терминологии Джереми Йорку просто не было равных, это уж точно.

На листке четким почерком профессора значилось:

«Дорогой Йорк. Полагаю, что ты по-прежнему остался другом Джеймса Патерсона, и, если ему удастся уцелеть в свалившихся на него бедах, в первую очередь он обратится за помощью к тебе. Передай ему все бумаги, я виноват перед этим мальчиком, так виноват, что теперешний мой позор не покрывает и половины долга, впрочем, это выплаты не ему, а тому чудовищу, в которое, не без моего участия, превратился Габриэль Бьоркский. Моей расплатой перед Джеймсом станет правда, те осколки правды, что остались у меня на руках.

Передай ему эти осколки.

Если же ты знаешь, где он, если он нуждается, обналичь деньги по чекам, они на предъявителя, и помоги Джеймсу, сделай одолжение старику. Поверь мне, Патерсон и сам не бедный родственник, у него состояние, он наследник Терезы Мак-Дилан, а на счетах Мак-Диланов по последним данным полмиллиона, просто Джимми не сообщили, и он не объявился в день совершеннолетия. Все его деньги были под рукой леди Анны, и эта дама ни с кем делиться не собиралась. Пишу это сейчас, чтобы ты знал, сколько бы ты ни потратил на спасение Джеймса, на всех врачей, адвокатов, экспертизы, суды, он найдет, чем расплатиться. Впрочем, мой добрый самаритянин Йорк, убежден, что если довелось тебе помогать Джеймсу Патерсону, ты делаешь это безвозмездно. Таковы реалии вашей дружбы».

Анна бы тебя убила. Сразу. Джимми Мак-Дилан не прожил бы и часу…

То есть, ты должен мне полмиллиона, Курт Мак-Феникс? Интересная новость.