Вот только себя-то куда девать? Чем заполнить пустое время?

На рынок сходить? Да вы что! Она ведь жена купца, а не какая-то там! Приглядеть себе на Золотом острове новые побрякушки? И снова не угадали, уважаемые. Дарить жене украшения – забота мужа. Вот пусть он и крутится. И по шелковым лавкам ей тоже шляться ни к чему. Сами ей все на дом принесут. И пусть еще спасибо за честь скажут.

И все же заделье для нее нашлось.

Им стал театр.

Бирюзовый Браслет, дай ей волю, не пропускала бы ни одного представления. Во-первых, красочное зрелище отлично помогает убить время. А во-вторых, посещать театр – это же так изысканно!

Обычно она ходила на представления одна – сопровождающая ее приличия ради служанка не в счет. Но муж так обрадовался предсказанию, что решил его отпраздновать. И как она ни скрипела зубами втайне, а в театр пришлось отправиться всей семьей.

Там-то к ним и подсел нежданный собеседник…

– Этот? – перебил рассказ Шан.

Оба мальчика кивнули, едва взглянув на портрет.

– Он, в точности.

Шан медленно выдохнул.

– И что он говорил? – спросил сыщик, изо всех сил стараясь сохранять если и не спокойствие, то хотя бы его видимость.

– Да всякое… отец ведь на радостях так и светился. Всякому встречному-поперечному готов был похвалиться. Ну, тот как услышал, так и давай нести околесицу.

– А все-таки – какую околесицу? Вспомнить можешь?

– Могу, – вздохнул Весенний Лист. – Только противно очень.

– А ты все же вспомни.

– Ну… что стать большим человеком – это так хорошо, – неохотно произнес мальчик. – Живешь себе, как душе угодно, и никто тебе не указ. И никто тебе ни в чем прижимку уже не сделает. А тем, кто делал раньше, можно так хвост прищемить, что воем взвоют. За все отплатить и еще с лихвой насыпать.

Шан так и закаменел лицом.

Ничего не скажешь, удар был нацелен метко. Со знанием дела. Есть чего испугаться. Мучила пасынка? Ужо тебе отольется. Вот только войдет он в возраст, вот только плюхнется на его ненавистную голову предсказанная слава – тут-то он тебе все и припомнит. До последней малости.

Другая на месте мачехи с перепугу притихла бы. Может, даже попыталась примириться с пасынком. Так то – другая. Бирюзовый Браслет со страху просто обезумела.