– Впервые вижу такую… Ни на одном портале не встречал …

– Это же руна не для перемещения в пространстве, – отвечал Мортен таким тоном, словно говорил о чем-то очевидном для Вальдераса.

– Но как ты можешь быть уверен, что я выполню обещание?

– А ты согласишься до конца дней чаровать руны людей, не познав всевластие демиурга? – Теперь альгирдовые глаза смотрели на Вальдераса прямо, насквозь, навылет.

Руна в воздухе разгоралась: десятки черт загадочно мерцали, тая непознанное и суля нечеловеческое могущество…

– Я согласен! – прошептал Вальдерас, не в силах оторвать взгляд от манящего свечения.

Тонкие губы Мортена растянулись в улыбке:

– Вот то, что ты искал.

На рунах портала загорелись отдельные черты, складываясь в примитивный, доступный человеческому чувствованию и разумению узор. Вальдерас и вправду был в шаге от того, чтоб найти его самостоятельно.

– Погоди! Зачем тебе, чтоб я чертал руну Атальпас? – спохватился Вальдерас.

Но в тальпе никого не было – только он и его тень.

* * *

Дни сливались в бесконечность, полную боли и унижений. Тесную клетку возили по городам Карагарта. Каждый раз ее устанавливали в центре торговой площади, и халиты проповедовали, что ульмийское царство пало в своей ереси. Зеваки и религиозные фанатики тыкали через прутья палками и закидывали узника гнильем.

Наконец его привезли в Шембиз, второй город после столицы.

Рагдар возненавидел день. Людей тоже. Почти как себя самого. Он искал кэльвы и не находил. Дхармы равнодушно неслись по своим привычным траекториям, не обращая никакого внимания на последнего мечника из рода Кханков.

Звезды гасли на груди рассвета. Рагдар, как мог, устроился поудобнее и забылся.

– И это первый меч Ульма?

– Представляешь сказания о том, как первый меч Шембиза победил ульмийского лжепророка? Его ведь даже Воплощенная не одолела!

– Столичные выскочки сдохнут от зависти!

– Вздрючишь его?