Вино. Сколько времени утекло с тех пор, как я последний раз пил вино? Кажется, это было еще до Рустама.

Я сделал глоток.

Вялость, которая охватила меня еще тогда, когда я находился среди лордов, прошла, и мне трудно было расслабиться. Я сомневался, что даже вино прогонит волнение. Но попробовать стоило, несмотря на то что я из предосторожности положил на стол меч, словно столовый прибор.

Я ел медленно, разглядывая картину на противоположной стене и слушая истории Импатиана. На картине были изображены каменный провинциальный дом под вихристым небом, прилепившиеся друг к другу деревья и желтые поля. Неаккуратные, жирные мазки отражали не образ, явившийся художнику, не его видение пейзажа, а частицу его души. Я так увлекся картиной, что прослушал большую часть истории правления императора Виктора Первого. Чистый голос был вроде занавеса, полога, укрывшего весь окружающий мир, оставив меня, подобно Кхарну, созерцать полотно из другой эпохи.

«Домики с соломенными крышами в Кордевилле»[24]. Копия – оригинал погиб вместе с Землей. Я открыл дневник, перелистал зарисовки. Какими плохими они казались в сравнении, какими грубыми и некрасивыми. Какими… незапоминающимися.

Вечность – главное качество великого искусства. Такие работы не зависят от эпохи, они принадлежат всем эпохам сразу, уносят нас из нашего времени, позволяя на миг прикоснуться к вечному. Чтение, картина, еда унесли меня. Спрятали ненадолго от мира, от забот. От Уванари и Гиллиама. От Борделона. От Бассандера Лина и трех погибших на «Бальмунге» аквилариев.

От Джинан.

Переместившись таким образом во времени и пространстве, я не услышал за спиной шагов.

Не почувствовал приближения, пока мягкие руки не обвили мою шею.

Глава 35 Горгона

Глава 35

Горгона

За годы ночных нападений на улицах Боросево я часто паниковал при любой опасности, но тем не менее научился и преодолевать панику. Выдохнув носом, я наклонил голову и, схватив одной рукой обвившие меня тонкие руки, другой вцепился нападавшему в шею и дернул вниз, через плечо, чтобы ударить в лицо.

– Стойте!

Голос меня поразил. Это был не мужчина.

Руки женщины обмякли, и я отпустил их, резко обернулся и схватил меч. Клинок не активировал, но был наготове, оценивая ситуацию. Женщина, вне всякого сомнения, была на голову ниже меня. Не знаю, откуда она взялась, ведь входная дверь, как и двери в меньшие комнаты, оставалась запертой. Только моя спальня была открыта, и я вдруг понял, что гостья дожидалась меня там. В постели, судя по растрепанным черным волосам и полупрозрачной белой рубашке.