Они приземлились в Риббарале, той части крепости, где когда-то размещались ее знаменитые мастерские, но теперь остались лишь груды мусора и щебня. Руины Циворала, внутренней цитадели Даглиаша, возносились темной массой над сияющей фигурой аспект-императора. Подобно самым отдаленным бастионам, циклопические строения лежали сгорбившись, словно укрытые простынями – высоты и вершины, со всех сторон изглоданные веками. Саубон тронул носком сапога одно из защищавших крепость отродий – уршранка, что так часто упоминаются в Священных Сагах. Эта штуковина казалась неотличимой от любого другого шранка, если не обращать внимания на ее размеры и единообразие оружия и доспехов. Он всмотрелся в клеймо в виде Сдвоенных Рогов на щеке уршранка – метку его нечестивых господ – и задумался над тем, какова будет на вкус эта иссеченная плоть, если ее потушить на медленном огне.

Отбросив эту мысль, он пнул своего амотейского оруженосца Мепиро, который как раз подбирался к туше, намереваясь, похоже, измазать в шранчьем жире пальцы и облизать их, и жестом скомандовал оставшейся части дружины продвигаться вперед. Несмотря на предшествующее свое замешательство, он обнаружил вдруг, что ухмыляется какой-то уже почти забытой усмешкой, смакуя хорошо знакомое по былым годам трепетание. Слишком много времени минуло с тех пор как он в последний раз командовал воинами не с какого-то отдаленного, затуманивавшего взгляд расстояния, а подвергаясь непосредственной опасности, – в гуще сражения. Смерть была зверем, с которым он тесно сошелся еще в дни своей юности – выслеживающим добычу волком, принимавшим неисчислимые формы и готовым воспользоваться любой, даже допущенной на краткий миг слабиной, любой совершенной в спешке оплошностью. Этот зверь повергал одну за другой все неудачливые души, но за ним отчего-то всегда лишь следовал по пятам.

Да… Вот где его место. Вот его подлинный храм.

Естество его набухло в ожидании возможности калечить, рвать и терзать, он бросился туда, где среди дымящихся мертвецов стоял его господин и пророк.

Глава отряда Свайали, коренастая кепалорка по имени Гванве, торопливо собирая в золотистый пучок свои летящие одежды, шагнула вниз с высоты. Ее виски и щеки были перемазаны сажей.

– Никаких хор! – надсаживая горло, крикнула она, силясь преодолеть гомон Орды. Она вглядывалась в лик своего святого аспект-императора со странной смесью обожания и тревоги.

Саубон немедленно ухватил суть: если вам не хватает ресурсов, чтобы занять и удерживать укрепление, то вы повредите или уничтожите его, дабы оно не послужило вашим врагам.