— Пенсионное. А загранпаспорт у сына, он мне пригласительную визу делал по этим вашим новым правилам… Если что, так он встречать будет! — сказала она очень гордо. — Скоро нас примут-то, а?

— Без паники, — непонятно откликнулся один из них. Другой отдал ей назад карточку.

И оба повернулись к Карининому папе.

Карина отвернулась; смотреть на него сейчас было слишком уж страшно. Кудря поймала хвостик каната и зажала между лохматыми передними лапами.

— Ваши документы.

— Вот, — прозвучал незнакомый, но, наверное, все-таки папин голос. — Ребенок вписан, вот, а если вам свидетельство… оно у жены, она встречает.

— Спасибо. Вас внесли, пожалуйста, без паники.

И они двинулись дальше. Соседняя бабушка посмотрела им вслед з явным сожалением: наверное, надеялась на конфеты. А папа…

Папа сверкал. Против мокрого ветра, темно-серых туч и холодных волн его лицо было — как солнце. Казалось, он сейчас рассмеется в полный голос, как от очень веселой шутки или щекотки. Таким его Карина тоже никогда раньше не видела — но ей понравилось, лучше так.

— Рассказать сказку? — звонко и празднично предложил он, поймав ее взгляд. — Значит, слушай: в одном королевстве…

Бабушка сделала из губ маленький комочек и отвернулась.

Папа умел придумывать. Его сказки (вот, загадала — и сбылось!) не повторялись никогда, их вообще нигде не было до того, как папа начинал придумывать и рассказывать, сам не зная, чем кончится. Только такими и должны быть настоящие сказки — живыми, вырастающими на глазах из ничего; и Карина не сомневалась, что все рассказываемое где-то происходит, сбывается в этот самый момент. А из этого отчетливо следовало, что и все происходящее здесь, с ними, тоже кто-то выдумал. Возможно, и папа.

Она слушала, приоткрыв рот от внимания и восторга, и совсем не смотрела вокруг, даже на Кудрю. В далеком королевстве подрастал у принцессы маленький ручной дракон, вот у него поменялись зубки, вот он пробно, первый раз в жизни выдохнул немножко огня…

— Люди!!!

Карина не обратила бы внимания, мало ли кто вопит во всю истошную глотку, в питомнике случались и не такие крики, особенно если воспитательница выходила за дверь… Но папа замолчал, и дракончик замер на коленях у принцессы с язычком пламени во рту.

Орал толстый дядька в длинном черном плаще, и это было очень смешно. Взрослые вообще-то редко орут.

— Вы знаете, что это за списки?! Это списки Сатаны! Враг рода человеческого переписывает души на пути в Преисподнюю! Взорвалась адская машина, и мир летит в тартарары! Покайтесь, люди!!!

— Псих, — негромко и неуверенно сказал кто-то.