Чуть поодаль два грязных мужика волокли в сторону молоденькую девушку. На бедняжке была одна лишь ночная рубашка, порванная до самого пояса. В свете разъяренного пламени Бенедикт отчетливо увидел ее упругую грудь с крохотными сосками, которую неистово сжимали грубые пальцы насильников. Конечно же, девушка кричала и пыталась вырваться из цепких объятий, однако силы явно были неравны.

Ублюдки не замечали ничего вокруг и через полминуты растворились в темноте. Лишь отчаянные вопли жертвы напоминали Бенедикту об увиденном. Проклятье! Он снова профукал свой шанс. Ему следовало броситься на них и выиграть девчонке пару драгоценных мгновений… По крайней мере, он смог бы похвастаться хотя бы одним достойным поступком, представ перед Верховным Судьей на последнем процессе.

– Проклятый… тр… рус.

Бенедикт запрокинул голову, влил в себя остатки рома и, едва удержавшись на ногах, швырнул пустую бутылку в сторону горящего дома. Звон стекла гармонично вплелся в общую какофонию звуков. Из разбитого окна немедленно вырвалось возмущенное пламя, обдав Бене нестерпимым жаром. Тот попятился, прикрывая лицо рукавом, споткнулся и рухнул в грязь, едва не отбив спину.

– Гляньте, мужики, а это еще что за гусь?

Бенедикт неуклюже поднялся и, едва не упав снова, испуганно огляделся. Из темноты к нему неспеша приближались четыре черных силуэта, что-то сжимая в руках.

– Отличный прикид, приятель. Не посоветуешь мастера?

Бене побежал, изо всех сил стараясь удержать равновесие. Ноги его походили на два длинных шнурка, так и норовящих переплестись между собой. Реши бандиты погнаться за ним, он бы не успел преодолеть и дюжины шагов. Однако вслед ему неслись только ехидные смешки и проклятия. В какой-то момент он едва не решился остановиться. Пусть догоняют, пусть выбьют из него всю дурь, пусть его труп пополнит армию таких же бедолаг, гниющих в безлюдных проулках Денпорта.

И все же страх оказался сильнее. Именно он гнал пьяного вдрызг Бенедикта сквозь погруженный в безумие город. Чем дольше Бене бежал, тем чаще на глаза ему попадались пожираемые огнем дома. Их стало так много, что даже небо, укутанное плотным одеялом низких туч, окрасилось оранжевыми отсветами. В густых тенях Бенедикту то и дело чудилось какое-то движение, из темных переулков доносился зловещий шепот… или же это всего лишь ветер раскачивал ветви кустов?

– Стоять!

От неожиданности Бенедикт взвизгнул и попытался ускорить бег. Он преодолел всего несколько улиц, но уже успел выбиться из сил и задыхался от нехватки воздуха.

– Стой, говорю! Вот же придурок! А ну…