— Это… — выпучила я глаза и догадалась: — Это мой фамильный пергамент?

Тот самый секретарь в бордовой мантии, что первым держал речь на этом помосте, вытер рукавом пот со лба. Он держал две нити — алую и белую, что требовались для свадебного обряда. И ритуальный кинжал, чтобы резать мизинцы… Сомнений быть не могло: они и вправду выкрали мой документ прямо из комнаты… С яростным порывом я бросилась отбирать свою собственность, но на этот раз мне не удалось обмануть верзил за спиной. Меня ухватили за плечи и пригвоздили к месту, заставляя стоять на месте. И рук больше не убрали.

— Ваши бог, — серьёзно сказал таххариец, — Толмунд был выдающимся воином и достйным мужем. Я уважаю его поступок.

Он взял с серебряного блюда мой фамильный пергамент, покрутил его в руках и кинул на шкуры перед собой.

— Пусть каждый, кто желает запретить мне владеть этой девой, бьётся за право на неё.

Меня накрыло дикой, слепой и животной паникой. Моя жизнь, моя прекрасная жизнь… Кончена! Всё, чего я добилась, на что надеялась и чем гордилась гибло в эту секунду. Ни ментора, ни друзей, ни академии… Ничего! Только кошмарное будущее рабыни в руках дикаря. В чужой, злобной жестокой стране варварских обычаев. Я всхлипнула и тихо застонала против своей воли.

Сквозь подрагивающую пелену снова осмотрела всё то, что ещё совсем недавно было моим счастьем. Очертания любимого города, проступающие сквозь слабый туман. Рябиновые бусы на фонарях. Банда изгоев. Фиди и Куиджи. Лоним и Сирена. Толстый Мон. Студенты, магистры, рудвики… Простые жители. Помпоз Норм из оружейной, Джетка, что кормила нас самыми вкусными сайками… Линда, что вяжет лучшие игрушки. Все смотрели огромными, полными недоумения и сожаления глазами, но никто не мог мне помочь. Вся моя жизнь — здесь. Моя родина — здесь. Мой Квертинд.

Господин Демиург тоже был здесь. Не ушёл после моей отчаянный просьбы. Наверное, хотел посмотреть на моё унижение и горе. Хотел показать: смотри же, что стало с тобой, раз ты сделала неверный выбор. Хотел насладиться триумфом и местью. Это было бы очень в его духе. Только вот… Он совсем не смотрел ни на меня, ни на таххарийца. Демиург рассматривал толпу и явно нервничал. Я невольно проследила за его взглядом и захлебнулась дыханием.

Сердце пропустило удар. Толпа расступалась, подобно волне, чуть не убившей меня на «Фаворите Вейна». Только вместо корабля по свободному пути шёл Джер.

Он вернулся! Вернулся за мной! В груди яростно и бешено затрепетало. Чистейшая, неистовая радость чуть не вырвалась восторженным визгом. Я закусила губу и опять потёрла паука. Ликование и упоение заполнили меня, вытесняя ужас ситуации. Ментор черного паука здесь, значит, всё будет хорошо! Боги, благодарю вас!