Служитель Квертинда раскрыл пустые жёлтые страницы и подошёл к таххарийцу.

— Отказаться можете до тех пор, пока не подтвердили личность, — пояснил бордовый работник для варвара.

Тот и не думал отказываться. Уверенно и быстро положил ладонь на пергаментную поверхность, чем вызвал очередные вопли поддержки своих людей.

— Назовите своё полное имя, должности и звания, — официальным тоном попросил секретарь.

— Великий воин бескрайней степи, наследник правящего амирана, хьёль-амир Таххарии-хан и дхинд её войска, Махди ад-Хадзин, — проревел дикарь.

Персонагвир вспыхнул, но ещё раньше звон оружия разрезал напряжённую тишину. Люди Махди ад-Хадзина предвкушали любимое зрелище. Битву.

Наблюдая за игрой света на страницах, на короткую секунду я провалилась в воспоминания, когда маленькая Юна сидела в консульстве Нуотолиниса и понятия не имела, что делать с персонагвиром. С какой надеждой и любопытством я смотрела на пустые страницы и мечтала, чтобы эта книга не сломалась! Теперь же я хотела, чтобы все персонагвиры мира перестали работать. Может, тогда дуэль признают недействительной и не позволят ей начаться? Эти артефакты хоть раз должны сломаться вовремя!

Свечение погасло, когда секретарь отошёл от таххарийца и поднёс книгу Джеру. Ментор точно знал, что делать. Положил руку на страницы и посмотрел в мою сторону. Только не на меня, а на Демиурга. Внимательным, долгим и странным взглядом.

— Ну давай же, — вслух ответил Демиург и нетерпеливо добавил: — Давай.

И в этот самый миг, стоя в толпе рядом с создателем Ордена Крона, я всё поняла. Поняла, зачем я была нужна ему, и зачем он так долго со мной возился. Поняла, в чём истинная цель его заботы и его внимания. И поняла, как и зачем он сотворил нашу с Джером любовь. Я ещё не впустила в мысли это осознание, только ощутила его телом — дрожью, мурашками и вздыбленными волосками на коже. Бешеным сердцебиением и сбивчивым, нервным дыханием.

— Нет, — прошептала я. — Остановись!

Я обращалась ни к Джеру, ни к Демиургу, и ни к таххарийцу. Даже не к богам. И не к самой себе. Я обращалась к течению времени, что привело меня в эту самую точку и в это осмысление, которое пугало своей неизбежностью, неотвратимостью и злым роком. Куски разбитой мозаики из моей жизни за последние два года рядом с Джером сложились в ужасающую картину. Ментор был моей самой важной и великой мечтой… Но впервые я испугалась, что она сбудется. Даже ещё до конца не понимая, почему.

— Назовите своё полное имя, должности и звания, — отчётливо произнёс секретарь, когда пауза затянулась.