Даже варвары не стали чинить преграждать ему путь, как недавно Надалии Аддисад. Ментор и мейлори — неразрывная связь. Такая, которую признают даже таххарийцы! Джер это знает. Джер вернулся, чтобы забрать и защитить меня. Джер… наклонился и поднял мой фамильный пергамент.

— Это мой ментор, — сообщила я хьёль-амиру за свой спиной, будто он этого не знал. И добавила: — Это ничего не значит.

Таххарийский принц всмотрелся в меня звериным взглядом. Он сидел в гнезде из шкур, невозмутимо поглаживая волка по холке и попивая полыний шторм из рога. Десятки миинхов белели на фоне тёмных волос, обнажённые хопеши покоились на бёдрах.

На смену эйфории и торжеству пришёл лёгкий испуг. Нет, не страх и не ужас. Недоумение. Изумление. Происходило что-то невероятное, исключительное, чего никак не могло случиться. Когда же я проснусь?

— Твой ментор, — усмехнулся таххариец. Встал и подошёл ко мне, обнял за плечи, отогнав охранников. — Твой ментор очень любезен, раз решил подать мне твой пергамент.

Джер не ответил. Он вертел в руках свиток, задумчиво рассматривая его и блуждая мыслями где-то далеко. Будто принимал решение.

— Думаю, моя амирья очень расстроится, если вы умрёте сегодня, — любезно рассудил варвар. — Поэтому я освобождаю вас от позора. Просто отдайте мне это, — он указал на пергамент.

Я вся — от макушки до пяток заледенела. Не от ожидания, а от осознания того, что ситуация стала ещё хуже, чем была несколько секунд назад. Что теперь тот трудный выбор, о котором всегда говорил Джер, настиг его самого. И что он оказался в положении, когда от его решения зависит одна из наших с жизней… Моя или его.

И, конечно, я выбрала сама. Потому что поняла, что смерть Джера ничего ничего не изменит. Я высвободилась из вонючих объятий, подбежала к ментору.

— Отдай ему этот пергамент, Джер, — взмолилась я. — Прошу тебя. Я сбегу от него… Ты же меня знаешь. Я что-нибудь придумаю. Вернусь. Только так смогу выжить там: если буду знать, что в Квертинде есть ты, и ты меня ждёшь…

Ментор поднял глаза и взглянул из-под ресниц. Дотронулся кончиками пальцев до паука на моей шее. В этом прикосновении было так много! Оживляющее, звенящее, ясное до сути касание. Оно утолило жажду, мучающую меня последние минуты, и придало сил. И Джер тоже почувствовал это.

— Неразрывная связь, — заметил его жест таххариец. — Крепкая. Как лха-ту и анкумак. Всегда вместе, — он подошёл к нам и встал рядом. — Но вы ведь просто ментор. Не станете же вы сопровождать мою амирью сегодня на брачное ложе?

Я втянула воздух и проглотила оскорбления в адрес таххарийца. Он нарочно провоцировал Джера! Дикарь ещё не знает, что если посмеет хоть пальцем тронуть ментора, то вместо жены получит жестокую и кровавую мстительницу. Я убью его изощрённо, медленно и мучительно. Даже если это будет мне стоить собственной жизни…