— Это их отвлечёт, — Каас снова схватил меня за руку, и мы побежали в сторону ворот. — Если немедленно не потушить, пламя разойдётся очень быстро.
— А у тебя не будет проблем? — уточнила я на бегу.
И сразу же осознала глупость вопроса: в Квертинде стязатели обладали огромной властью и не отчитывались за свои действия, даже разрушительные. Мы уже успели добежать до выхода, где в неглубокой каменной нише ютилось местное представительство транспортной компании, копытными услугами которой мы собирались воспользоваться.
— Я скажу, что это сделала ты, — развеселился он, выбирая ближайшего капрана. — Будет повод ещё раз воспользоваться служебным положением и увести тебя с занятий.
— Тебе не поверят, — хмыкнула я. — У меня нет ни капли склонности Омена.
— Кстати, очень зря, — уже серьёзно заключил стязатель.
Он вывел капрана из стойла, в котором обычно хозяйничал Поллу, не дожидаясь моего ответа. За нами никто не гнался, но я тоже поторопилась оседлать животное, поглаживая поседевшую морду с широкими ноздрями. Мы свободно выехали сквозь башенные ворота, и тяжёлая каменная дверь упала за нашими спинами. Я успела кинуть взгляд на свой подснежник, прежде чем Каас обогнал меня и встал на узкую горную тропу.
Магия Ревда тоже считалась боевой, но пока я умела только создавать крохотные цветы, в то время как Каас в короткий миг разрушал целые деревья. И, несомненно, не только их. Новый план начал зарождаться в моей голове, потихоньку изгоняя сомнения. Я приветливо улыбнулась стязателю и отпустила поводья, предоставляя капрану полную самостоятельность.
* * *
Место, недоступное Толмунду и смертным, меня слегка разочаровало. Хотя, слегка — это мягко сказано, потому что мы стояли у Кроуницкого театра. Невысокое двухэтажное здание было выполнено в общем стиле города — серое и каменное. Его отличало только богатое резное убранство фасада и высокая надстройка, что возвышала театр над соседними домами. Ровные ступени, зажатые между массивными перилами, поднимались к воротам под треугольной аркой. Сразу две обнажённые Нарцины прижимались спиной к резным колоннам по обе стороны вычурного входа. Прямо над ним, обрамлённая каменной гирляндой из листьев, была выдолблена памятная табличка:
«Весь — мир театр. Сей лозунг, как и сие здание, принадлежат человеку злому, но исключительно благородному — Л.В.»
«