— Да ты трусиха! — игриво возмутился Каас, и я поперхнулась от возмущения. — Кто бы мог подумать, Юна Горст, что смеётся в лицо опасности, больше всего на свете боится влюбиться! Поэтому ты и пыталась бежать из бестиатриума?

— Не боюсь! — тут же заспорила я. — Просто считаю глупостью. Эти увлечённые парочки не видят ничего вокруг. Они меняют друг друга, становятся иными. И всё остальное перестаёт быть важным. По велению сердечной страсти люди предают друзей, отказываются от своих решений, поступков, идей. Сами возлагают на себя бессмысленный долг перед человеком, и от этого впоследствии гибнут. Превращаются в каких-то живых мертвецов!

Я взмахнула руками, раздражаясь. На мой взгляд, любовь в нашем мире сильно переоценивали. К несчастью, мимо театра проходила очередная парочка, разряженная, как танцоры со страниц блокнота Првленской. Мне захотелось кинуть в них чем-нибудь, чтобы прогнать, как стаю воришек-воробьёв, что вечно сновали где ни попадя.

— Ничего себе! — Каас поднял бровь и продолжил меня дразнить: — Ты злишься! Стало быть, я попал в самую точку. Ты боишься признать, что любовь — это главный способ бегства от одиночества, что мучает абсолютно всех. Даже тебя.

— Пффф, — презрительно выдохнула я и закатила глаза. — Знаешь, я видела эту любовь? Мой отец любил Тезарию Горст до конца своих дней. И что это ему принесло, кроме страданий, терзаний и болезней? Ничего. И да, он был чудовищно одинок. Тогда я была слишком маленькой, чтобы наверняка знать, что с ним происходит, но всегда чувствовала эту гнетущую, невыразимую тоску в крепком мужчине, который мог бы быть счастлив. Но он даже не пытался! И я злюсь на него за это. Вот Толмунд, я правда злюсь! Люди не могут всегда принадлежать друг другу. Любовь — это короткий эпизод в жизни, которому нельзя служить до конца своих дней, игнорируя саму жизнь.

Каас рассмеялся. Закинул голову и хохотал, довольный моим откровением. Я ужасно оскорбилась и даже захотела его стукнуть, потому что не видела ничего смешного в том, что говорила. Это было правдой, к тому же довольно болезненной. Мне захотелось уйти, и я даже сделала попытку, но Каас удержал.

— Извини, — он усадил меня обратно и стал серьёзным. — Просто я вижу в тебе себя. Того, кем я был ещё недавно. Мне жаль, Юна… что у тебя не было полноценной семьи. Пожалуй, ты и правда не видела любви, поэтому не можешь признать её власти. Тебе непонятно, каково это, потому что ты никогда не ощущала даже родительской теплоты. Ты не знаешь, что любовь — не твоя слабость, а огромная сила, внутренний свет, что служит тебе маяком и выявляет лучшие качества. Она — смысл существования человечества. Примитивная истина из жёлтых страниц, но при этом такая сложная. Её трудно принять. Я сам недавно к ней пришёл. И я уверен, что ты тоже придёшь. Ведь, несмотря на твои заявления, в глубине души ты чувствуешь и веришь в её величие. Именно поэтому хочешь убить Кирмоса лин де Блайта. Хочешь отомстить ему за то, что у тебя не было любви.